Цветок для ее величества - [3]
— В этом нет необходимости, — возразил Джек. — Бабушка ведь там.
— Ох, Джек, сходил бы уж, — вмешалась Мэри, желая предотвратить очередную ссору сына с отцом. — Ты же здесь не можешь мне ничем помочь. Кстати, принес бы ему чаю. Может, он тогда снова окрепнет.
— Ну хорошо, — ответил Джек.
— Очень поучительный урок для тебя, Джек, — произнес Джордж и слегка похлопал сына по плечу, проходя мимо.
— Какой еще урок? — поинтересовался Джек сдавленным голосом.
— Сделаешь выводы.
Джек стряхнул отцовскую руку с плеча и быстро вышел из комнаты. Он вжал голову в плечи, как пробку в бутылку, и постарался совладать с негодованием, которое стремилось вырваться наружу.
Мэри поправила скатерть и тщательно проверила расстояние между столовыми приборами. Не отрывая взгляда от них, она спросила:
— И сколь тяжелы его травмы?
Джордж помедлил, раздумывая над ответом:
— Я знаю, что значит для тебя этот вечер, однако старик серьезно ранен. Кроме того, погода просто ужасная. Но ты наверняка со всем великолепно справишься, впрочем, как обычно.
Он взял из ящика апельсин и протянул жене в знак примирения.
Мэри скрестила руки на груди, голос ее звучал резко:
— Мне тоже очень жаль, Джордж, но погода будет скверная так или иначе. Мы ожидаем восемь гостей к ужину. Четверо из них останутся ночевать, и это не считая прислуги. У нас просто недостаточно места. Этот мужчина должен уйти еще сегодня вечером.
— Ну хорошо, — вздохнул Джордж и положил апельсин обратно в ящик. После стольких лет совместной жизни и бессчетных Дней благодарения, проведенных в кругу семьи, ему следовало бы уже знать, что простым экзотическим фруктом Мэри Грант не смягчить, даже если он стоит небольшое состояние.
— Я говорю это серьезно, Джордж. Пошли за врачом и оплати этому человеку номер в гостинице, если это так необходимо, но он не может…
— Да, любимая, — ответил Джордж и развернулся к лестнице. — Сегодня вечером его здесь не будет, обещаю.
Глава 3
Мерцающие отблески огня плясали на низком потолке летней кухни — одноэтажного приземистого строения возле жилого дома. Оно состояло из одной прямоугольной комнаты с обычным полом из сосновых досок и выбеленными стенами. Три раздвижных окна по обе стороны кухни, позволявшие летом хорошо проветривать и немного охлаждать комнату, зимой были плотно закрыты. Щели между стеклами и рамами законопатили грубой тканью.
Сейчас летнюю кухню использовали для подготовки ко Дню благодарения, кроме того, здесь должны были разместиться слуги гостей, планировавших остаться на ночь. Помимо всего прочего, эта комната идеально подходила для временного лазарета: в печи и на открытой плите жарко пылал огонь, и было довольно тепло. К тому же летняя кухня оказалась достаточно укромным местом, чтобы не мешать прислуге готовиться к празднику.
Старик с повязкой на голове, завернутый в одеяла, сидел перед печкой в кресле-качалке. Он повернулся лицом к огню и наслаждался теплом, как увядающий цветок, что нежится на солнце. Его лицо было изрезано глубокими морщинами, а уголки рта немного опустились книзу, мимические морщинки в уголках глаз тянулись почти до самых ушей. Сеть морщин и складок на лице говорила о том, что в жизни старика были как серьезные переживания, так и радостные моменты. Хотя о последних можно было судить только по глазам старика, а не по лицу в целом.
Его руки огрубели: ни возраст, ни артрит не пощадили их. Кожа на пальцах стала светло-желтой, потому что он много лет работал с дубильной корой, но двигались они все так же точно и умело — года лишь немного тронули их возрастными недугами. Ярко-зеленые глаза выделялись, словно суровые невзгоды многих лет не вымыли их цвет, обошли стороной, безжалостно старя лицо и руки.
Старик осторожно переводил взгляд то на огонь, то на фигуру женщины, сидевшей в углу комнаты. У окна на твердом стуле с высокой спинкой сидела мать Мэри Грант, она вышивала. Чепец отбрасывал тень на ее лицо.
— Добрый день, — поприветствовал ее пожилой мужчина, но, казалось, женщина его совершенно не слышала. Не взглянув на него, она продолжала внимательно работать над вышивкой, лежавшей в пяльцах у нее на коленях. Пальцы держали иглу почти за самый кончик, между ними мелькала ярко-оранжевая шелковая нить.
— Бабушка не глухая, ей просто нечего сказать, — объяснил Роберт Грант, девятилетний брат Джека.
Он присел у камина, положив руки на колени.
— Так мама всегда говорит… А это правда, что вы почти погибли, но мой брат вас спас? — сменил он тему, разглядывая предметы, которые Джек собрал на снегу. Они теперь лежали на полу возле кресла старика.
— О да, — ответил мужчина, оторвав взгляд от дамы на стуле, и смущенно посмотрел на мальчика. — Твой брат спас старого осла от него же самого. Какой смелый молодой человек… Прямо как твой отец. Ох, мое пребывание здесь, должно быть, доставило твоей семье столько неприятностей!
Пожилая дама не оторвала глаз от вышивки и не возразила, когда старик попытался встать. Но кресло-качалка, многочисленные одеяла и общая слабость не позволили ему сделать этого, и старик вынужденно отказался от попытки. Из-за перенапряжения у него начался сильный приступ кашля, его перевязанная голова вновь опустилась на высокую спинку кресла.
Город на Неве заново раскрывается для читателей, ведь стиль изложения информации, выбранный автором, уникален: сначала берется цитата из известного произведения или мемуаров, и Екатерина дополняет его своими измышлениями и информацией из надежных источников, приобщая таким образом своих читателей к истории родного города. Итак, книга первая… В ней мы заглянем в окна, в которые всматривался одержимый азартом герой «Пиковой дамы» Германн, в надежде проникнуть в таинственный дом и разведать карточный секрет сварливой старухи-графини.
Новый приключенческий роман известного московского писателя Александра Андреева «Призрак Збаражского замка, или Тайна Богдана Хмельницкого» рассказывает о необычайных поисках сокровищ великого гетмана, закончившихся невероятными событиями на Украине. Московский историк Максим, приехавший в Киев в поисках оригиналов документов Переяславской Рады, состоявшейся 8 января 1654 года, находит в наполненном призраками и нечистой силой Збаражском замке архив и золото Богдана Хмельницкого. В Самой Верхней Раде в Киеве он предлагает передать найденные документы в совместное владение российского, украинского и белорусского народов, после чего его начинают преследовать люди работающего на Польшу председателя Комитета СВР по национальному наследию, чтобы вырвать из него сведения о сокровищах, а потом убрать как ненужного свидетеля их преступлений. Потрясающая погоня начинается от киевского Крещатика, Андреевского спуска, Лысой Горы и Межигорья.
В настоящей книге американский историк, славист и византист Фрэнсис Дворник анализирует события, происходившие в Центральной и Восточной Европе в X–XI вв., когда формировались национальные интересы живших на этих территориях славянских племен. Родившаяся в языческом Риме и с готовностью принятая Римом христианским идея создания в Центральной Европе сильного славянского государства, сравнимого с Германией, оказалась необычно живучей. Ее пытались воплотить Пясты, Пржемыслиды, Люксембурга, Анжуйцы, Ягеллоны и уже в XVII в.
Мы едим по нескольку раз в день, мы изобретаем новые блюда и совершенствуем способы приготовления старых, мы изучаем кулинарное искусство и пробуем кухню других стран и континентов, но при этом даже не обращаем внимания на то, как тесно история еды связана с историей цивилизации. Кажется, что и нет никакой связи и у еды нет никакой истории. На самом деле история есть – и еще какая! Наша еда эволюционировала, то есть развивалась вместе с нами. Между куском мяса, случайно упавшим в костер в незапамятные времена и современным стриплойном существует огромная разница, и в то же время между ними сквозь века и тысячелетия прослеживается родственная связь.
Видный британский историк Эрнл Брэдфорд, специалист по Средиземноморью, живо и наглядно описал в своей книге историю рыцарей Суверенного военного ордена святого Иоанна Иерусалимского, Родосского и Мальтийского. Начав с основания ордена братом Жераром во время Крестовых походов, автор прослеживает его взлеты и поражения на протяжении многих веков существования, рассказывает, как орден скитался по миру после изгнания из Иерусалима, потом с Родоса и Мальты. Военная доблесть ордена достигла высшей точки, когда рыцари добились потрясающей победы над турками, оправдав свое название щита Европы.
Разбирая пыльные коробки в подвале антикварной лавки, Андре и Эллен натыкаются на старый и довольно ржавый шлем. Антиквар Архонт Дюваль припоминает, что его появление в лавке связано с русским князем Александром Невским. Так ли это, вы узнаете из этой истории. Также вы побываете на поле сражения одной из самых известных русских битв и поймете, откуда же у русского князя такое необычное имя. История о великом князе Александре Ярославиче Невском. Основано на исторических событиях и фактах.