Цветок безумия. - [47]

Сука! Не мог рассказать правду сразу! До того как я раскрыл свои магические возможности. Жил бы себе дальше!..

– Давайте вон того, – указал я на очнувшегося соперника Лумма.

Двое следующих, в отличие от их руководителя, действительно толком ничего не знали, а самое главное, не врали. Поэтому магических мер к ним предпринимать и соответственно убивать их я не стал. Сведения, которые пришлось выжимать по капле из главаря группы, были скупы. Нанял их то ли купец, то ли знатный, имеющий ко мне какие-то личные претензии. Заплатил хорошо, даже слишком – три сотни империалов. Немудрено – тысячника империи убить собирались… Деньги они спрятали по дороге. Где точно, знал один из выживших. Просто оставить у какого-нибудь купца, по всей видимости, вера не позволяет. Дикие времена – никто никому не доверяет. О заказчике главарь рассказать толком ничего не смог: худощавый, седой, не из столицы – акцент центральной части империи. Остановился в одном из гостиных дворов не под своим именем. И всё. Ну еще описание костюма есть. Единственная яркая примета – голова орла на навершии рукояти меча.

Подробнее узнавать о заказчике убийцы не стали – оплата-то авансом… Свел их купец с окраинного рынка, некий Цупрас. Убивать меня собирались не здесь, а несколько ближе к крепости. По словам заказчика, я должен был поехать не ранее чем через три дня, поэтому встреча с нами была неожиданностью. Смерть я должен был принять от отравленного арбалетного болта. Арбалеты, в количестве трех штук, лежали спрятанными в тюках поклажи в разобранном виде. Причем сконструированы они очень оригинально и изобретательно: случись нежданный досмотр – по разрозненным деталям и не понять, что это оружие. Цевьем, например, служили те самые походные топорики, тетивой – магически укрепленные жилы, вплетенные в конскую узду.

В общем, ребята были профессионалами, но дальнего боя. То есть они не были готовы скрестить клинки. У убийц даже план отхода был разработан вне зависимости от местности. Снайпер был один, два других арбалета предназначались для организации прикрытия. Судя по красноречивому рассказу, занимались они этим промыслом достаточно долго. Это был их первый прокол. Зато какой! Двое мертвы, а двое предстанут перед судом. А суд… однозначно лишит головы обоих. Я вот не сомневался. В чем в чем, а в наказании за посягательство на жизнь своих титулованных подданных империя была бескомпромиссна.

Лумм, присутствующий при нашем душевном разговоре с киллерами, успокоился, поняв, что ничего ценного я не узнал. Дальнейшее наше путешествие прошло без приключений. Разве что за деньгами наемников заехали.

– Может, тебя еще кто-то убить хочет? – спросил Ротимур, глядя на свою долю.

Поделили по-честному: мне половину – охотились ведь на меня и, где лежат деньги, тоже узнал я – и троим участвовавшим в схватке досталась другая половина.

– Ты любишь меня? – Пальчик рыженькой красавицы выписывал на моей груди узоры.

Может, и тавтология, но мне кажется, что: «Любишь ли?» – это излюбленный вопрос всех женщин.

– Конечно, – прозвучал самый правильный ответ всех мужчин.

– А ты примешь меня своей женой?

А вот тут Исина играла не совсем по правилам. Возьму ли? Это одно. Приму ли? Странный вопрос. Здесь таился какой-то подвох. Разумеется, первым проявить инициативу должен был я, но… Или это моя паранойя? Вроде все хорошо. Исина – чудо. Красива, умна, сексуальна… богата, в конце концов, только вот… Ложь! – наконец дошло до меня. От нее сквозило неискренностью, и сейчас это чувствовалось особенно ярко. Сейчас, когда я только вышел из нее, она… Она врала. Ложь! В восприятии мага это ощущение несколько отличается от обывательского понятия. Именно ощущение, а не понятие. Это не заведомый обман. Это даже не попытка обмана, недосказанность или неискренность. Ложь в мировоззрении мага – это… как бы объяснить… Это скорее желание человека не говорить тебе что-то, чем свершившийся факт неискренности.

– Конечно, приму. – Я знаю: так нельзя, но каков вопрос, таков и ответ.

Исина выдернула меня через посыльного спустя всего четверть, после того как я появился в городе, и это само по себе уже настораживало. А тут еще и недосказанность…

Домой я вернулся совсем даже не в настроении.

– Не развернула цветок? – несколько нагло поинтересовался Лумм.

– Тебе-то для чего? Доложиться? – бесцеремонно ответил я вопросом на вопрос.

– Ну светильник, как ты говоришь, не держал, однако пару часов под окнами пришлось поторчать. Вроде у вас все было прекрасно. Даже подоконник захватили.

– И давно ты следишь?

– Да с первого же раза. Неужели ты думал, что я не прослежу ближайший угол, где есть извоз?

– Чего молчал?

Лумм неопределенно пожал плечами.

– Ну а сейчас чего разоткровенничался? Молчал бы дальше! – раздраженно и довольно резко произнес я.

– Я не мускун, – несколько обиженно ответил Лумм. – Просто в этот раз за тобой следили еще как минимум трое соглядатаев. Я решил, что тебе интересно это будет. Ты становишься популярен.

– Ясно… – Я постарался успокоиться. – Яд с болтов рассмотрели?

– Травный, даже без алтырских зелий.

– Это я тебе сразу и так сказал.