Цветочный переполох - [28]

— Проблемы со здоровьем? Не знал.

Девушка закусила губу.

— Я даже вступила в общество матерей-одиночек. Не хочу взваливать на мужчин груз своих неприятностей. А помогут мне в воспитании малыша мои подруги. Уже вызвались стать тетями.

— Ты рассказала подругам о своей задумке?

— Да, после четырех бокалов мартини.

— После четырех? Ты сейчас еле выпила один.

— Но здесь бокалы такие огромные, что в них можно плавать.

— А если дать тебе чего-нибудь покрепче? Что же будет тогда? Твой язык и вовсе развяжется?

— Слушай, отстань. Просто, когда очень плохо, хочется порой выпить. Только, ради бога, не принимай меня за алкоголичку. Я — положительная.

— Значит, твои подружки в курсе всего?

— Нет. Подробностей они не знают. Хотя и задают кучу вопросов. И очень жалеют меня.

— Почему?

— Потому что я страдаю.

Он дотронулся пальцем до ее губ.

— Больше этого не будет.

Потом Гэннон повел Эрику в танцевальный клуб. Кругом сновали фоторепортеры. Мужчине пришлось объяснить им, что к чему. Как ни странно, после этого папарацци оставили их в покое.

Эллиотт пригласил свою подругу на танго. Он обожал все классическое. Правда, было бы разумнее устроить их маленькую вечеринку у него дома, но в обществе интереснее. Как-то веселее.

А постель подождет. Сначала надо вытянуть из Эрики Лейвен все секреты. Выпила много мартини? Цинично звучит, но это ему на руку.

Девушка беспричинно смеялась, пару раз сбивалась с ритма.

— Здесь очень мало места для настоящего танца, — констатировала она заплетающимся языком.

— Специально так устроено. Партнер должен прижиматься к партнерше. Острее ощущения. — Он вдохнул запах ее духов. — Потрясающий аромат.

— А от твоего парфюма у меня просто кружится голова.

— В самом деле? — Гэннон обхватил руками ее бедра. — Тогда пора домой.

Она слегка покачнулась, потом прикоснулась своими губами к его губам.

— Мне нравится их вкус. Мне нравится в тебе все. А какой у тебя голос!

— Какой?

— Сексуальный.

Он весело подмигнул и подумал: да, девушка наклюкалась основательно.

Она обхватила руками его шею.

— А сердце у тебя доброе?

— Конечно.

— Верю. Как раз в тот момент, когда я была готова списать тебя со счетов, как жестокого человека, ты появился в больнице. Значит, беспокоился о моей подопечной. Значит, обо мне… — Она встретилась с ним взглядом. — Не надо было этого делать. Я снова по уши влюбилась.

— Неужели в меня? В принципе не возражаю.

— Но это плохо.

— Почему?

— Потому что ты чудовище. И снова бросишь меня. Я уже это проходила. — Она потрепала волосы у него на затылке. — Мне не следовало снова воссоединяться с тобой. Безумный поступок.

— Да? А мне нравится быть мужчиной, ради которого совершают такие поступки.

— О последствиях не задумываешься?

Ее взгляд был таким вызывающим, что у него чуть не лопнули брюки.

— Последствия могут быть разными.

— Может, проверим? Только не на людях, а в твоем доме…

Все. Гэннон больше не мог терпеть. До особняка на берегу океана они доехали быстро. Как только вошли в небольшой лифт, он завладел ее ртом в долгом, страстном поцелуе.

Она погрузила свои пальцы в его густые волосы. Прижалась к нему всем телом. Он снова обхватил руками ее бедра.

— Ты необыкновенно эротичен… — Эрика задыхалась от вожделения.

Это только прелюдия, подумал мужчина. Основное впереди.

— Хочешь меня? — спросил он.

— Ты сам все понимаешь, — прошептала Эрика. Они вышли из лифта, и Гэннон подтолкнул девушку к двери спальни.

Эрика стянула с него свитер. Он расстегнул ей молнию на платье. Бросил вниз. Туда же полетели черные трусики.

Оказаться внутри нее. Гэннон хотел сейчас только этого. Желание палило яростным огнем.

Она сама расстегнула ему брюки, обхватила ногами его талию, мучая своими влажными прикосновениями.

Но вдруг он вспомнил о защите. Вспомнил, что она хотела ребенка. Однако это не входило в его планы. Обладать ею? Да. Но становиться папашей Гэннон не собирался.

Он вздохнул и слегка отстранился от девушки.

— Извини, я сейчас вернусь.

Он собирался надеть презерватив. Сделав это, взглянул на свою подругу.

Ее волосы свободно рассыпались по подушке, соски разбухли, как спелые вишни, бедра разведены в сексуальном призыве. Она была настоящей женщиной.

— Ты не представляешь, насколько ты привлекательна. Я схожу с ума…

Гэннон прошелся губами по ее груди, поцеловал очаровательный пупок, опустился ниже. Она изогнулась, пребывая в состоянии невероятного возбуждения.

— Войди в меня, — попросила она. — Войди.

Он широко развел ее ноги.

— Осторожнее, — взмолилась Эрика. — Не спеши. Мы должны наслаждаться каждым мгновением.

Но Гэннон уже ничего не слышал. Мужчина полностью окунулся в бездну страсти. И он с нетерпением ждал кульминации.

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

После того как они возвратились из Майами, Гэннон понял одно: без Эрики Лейвен он больше жить не сможет. Быть с нею постоянно рядом превращалось в привычку. Она его и возбуждала, и успокаивала, и стимулировала, и делала сильнее. Во всех отношениях. У нее это очень хорошо получалось.

В общем, нужно как-то определяться. Правда, дел полно. Даже некогда поговорить с близкими по душам. Но вот, пожалуйста, внезапно на ленч пригласила мама, вдруг захотели пообщаться братья и сестра. К чему бы это?