Цветочный крест - [36]
— Чудно! И как же эти хоромы выглядят?
— Зело огромны! Выстроены возле одной стены какие-либо виды: море либо скалы с дворцами. Море волнуется и лодки по волнам плывут…
— Да как же это возможно — море в избе?
— Из-под низу откуда-то поднимается… А потом вновь уходит. Рыбы огромные плывут по волнам, такие великие, что на них девицы и парни сидят.
— Нешто стерляди? На щуке-то не больно усидишь. Али сом? Так он и сожрать может.
— Да нет, скорее, это кит из Сиверского моря.
— Что за кит?
— Рыбина такая, чудо-юдо рыба кит. Размером с часовню.
— Господи прости! Нешто и крест на главе у кита стоит? Нешто и колокол?
— Нет, креста на ем нет. А с небес спускаются облака, на них сидят в колесницах римские боги.
— Да разве на облаке усидеть можно? А, ежели, на молнию наткнешься? Сгоришь ведь?
— Облака не истинные, а сварганены из чего-то.
— Прости Господи! Из чего же? Али из соли?
— Мыслю, что из овчин.
— Ишь, ты!
— И солнце выплывает, и гром небесный грохочет! И все — в избе!
— Ох, не бесовская ли та изба? Гром! Да, ежели бы сейчас здесь гром вдарил, так я бы умерла на одре прямо. У тебя в охапке…
Феодосья прикрыла глаза и кошкой потерлась скулой об Истомино плечо.
— Что же мешает вашей ватаге возвести комедиальную хоромину?
— Да все доля не выпадает. К нашему берегу не плывет бревно, а все говно да щепки… А отчего так — не ведаю.
Истома задумался.
Феодосья принялась зевать, потряхивая головой, как телушка, морду которой облепила мошка.
— Ой, не могу, глаза прямо закрываются…
— Спи, любушка моя.
Истома положил на поставец Феодосьино рукоделие и, уложив главу на длань, тоже смежил вежи. И тут же ровно задышал.
…Феодосья проснулась от беготни в сенях. Что-то загрохотало. Зашумела Василиса.
Феодосья так резко открыла глаза и села на одре, что сердце прыгнуло, как заяц.
На одре, там, где лежал Истома, было пусто. Пуста была и горница. Феодосья, не поверив глазам, откинула зачем-то перину, словно Истома мог, в шутку, спрятаться. Под периной возле взголовья лежала маленькая граненая скляница в форме колокольчика с вытянутым горлышком, закрытая стеклянной же пробкой. В склянице лежал неровный, словно морщинистый оранжево-красный шарик, величиной с голубиное яйцо.
— Что за чудо? — пробормотала Феодосья. — Как сей шар ввергнули в скляницу через такое узкое горлышко?
Улыбаясь от удивления, Феодосья принялась крутить и трясти скляницу да рассматривать дно и бока бутылочки. Но нигде не было видно швов или склееных частей.
— Какую презабавную вещь ты мне подарил, Истомушка.
Феодосья извергнула из скляницы затычку и понюхала в горлышке. Из нутра шла, едва уловимая, сладко-пряная воня. Феодосья вперила глаз внутрь скляницы, но так и не смогла понять, что за вещица побрякивает внутрях?
Но, подарок был чудным! Ах, Истома! Знал, что преподнести Феодосье! Не коралловые бусы, не золотой канители на шитье, не бисера. А восточную игрушку — мандарин, выращенный и высущенный внутри хрустальной скляницы. С первой встречи понял скоморох, что пуще всего Феодосья любила удивляться и разгадывать чудесные загадки, что задавало ей мироздание.
Феодосья заткнула пробочку и прижала скляницу к груди.
— Как же мне прожить без тебя день, Истомушка?..
Глава седьмая
ВСТРЕЧАЛЬНАЯ
— Феодосьюшка, — позвала из-за дверей Матрена.
— Чего, баба Матрена? — уж слишком быстро и послушно отозвалась Феодосья. Так чадо, наваракозившее в сундуках али сунувшее нос в горшки с вареньями, ясным голосом откликается на вопрос матери, внезапу заглянувшей в горницу: «Ты чего деешь, золотце?» — «Ничего!»
Лишь неожиданно охрипший глас выдал самой Феодосье ея же волнение. Все, что произошло ночью, сейчас, в утреннем свете, предстало другой своей стороной. Феодосья вспыхнула, лицо ея пошло пятнами, словно бежала она, не разбирая дороги, через ельник, и колючие ветви хлестали ея, грешницу, по щекам.
— О-о-ой! Чего аз надеяла-то!.. — простонала Феодосья.
Матрена пошарила в потемках и, отыскав, наконец, скобу, распахнула дверь и втиснулась в горницу.
— Нагрешила уж с утра, а? — насупив брови, с грозной шутливостью вопросила Матрена.
— Аз?.. — неуверенно — не достало простодушной Феодосьюшке сил отнекаться с уверенностью в голосе — промолвила Феодосья и заперебирала портище, заразглаживала перину…
— Ты, кто же еще? Не баба же Матрена, — заколыхалась повитуха. — Заутреню кто проспал? Али не ты?
— Аз… — с облегчением произнесла Феодосья. — Грешна… Ох, грешна-а-а!
— Чего-то ты разоспалась, девушка. Али Юдушка присонился?
— Вот еще! — сильнее, чем следовало, возмутилась Феодосья, пряча глаза, и украдом подпихнула дивную скляницу с мандарином под взголовье. — Юды с его солью мне только во сонме не хватало!
Проснувшись поутру, вернее, уже днем, и обнаружив чудный подарок любимого, Феодосья сперва, было, с наслаждением охватилась воспоминаниями ночи — Истома, его дроченье, томление, которое она при этом испытывала, сладострастье во всем теле, которое хотелось почувствовать вновь… Феодосья улыбалась то блаженно, то горделиво: вот, какая она великокрасная девица! Самый лепый актер Московии восторгнулся ея красотой и умом! Нет, она, Феодосья, в перестарках не осталась! Но еще через мгновенье глас разума брал верх над томлением тела, и Феодосья в ужасе зажмуривала зеницы и дышала, как загнанный лешаками ночной путник.
Какую тайну много лет хранят обитатели огромной петербургской коммунальной квартиры? Почему так боятся открывать дверь на черную лестницу, по которой когда-то поднималась прислуга и уводили под утро «врагов народа»? Любопытство Марии, решившейся спуститься по темной лестнице на улицу, только добавило жителям коммуналки страха – в квартиру стала приходить загадочная дама в черном. Марии и ее другу Илье предстояло выяснить, зачем является дама, что она ищет в комнатах и за что сердится на жильцов?
Роман Елены Колядиной «Цветочный крест», вызвавший целую бурю после вручения автору премии «Русский Букер» заканчивается тем, что героиню, обвиненную в колдовстве, сжигают в срубе. Да так ли это?«Потешная ракета» – продолжение жизнеописания Феодосии Ларионовой. Только теперь она – и не она вовсе, а монах Феодосий, добравшийся с обозом до Москвы, где ждет его (ее) новая череда необыкновенных приключений…
Росла Люба Зефирова в городке на берегу Белого озера. Но тихие его улочки девушке не обойти, ведь она — инвалид-колясочница. И жила Люба лишь мечтой, что есть где-то другая жизнь, свободная, яркая. И вот однажды, прихватив главное богатство — тетрадку и диск с песнями собственного сочинения, выезжает Люба на коляске из дома, чтобы добраться до Москвы и сделаться там певицей. А в столице такие дела творятся! Неизвестный злодей стреляет в президента! Спецслужбы сбиваются с ног, отыскивая главную подозреваемую — некую Любовь Зефирову.
А вы смогли бы влюбиться абсолютно безответно и до самозабвения? Вырастить огромную, ослепительную, яркую, как солнце, мечту? Любочка была не такая, как большинство жителей Земли. Но они никогда не летали, а Люба летала, сочиняла музыку, пела и мечтала… Да так, что оказалась в Москве и аж в самом Кремле…
Все кончено, думала каждая из героинь этих историй. Потому что он ушел. Потому что теперь обнимает другую и ей говорит слова, которые шептал тебе. Несчастная любовь, безответная, любовь-предательство и любовь-сплошная-ложь-от-начала-до-конца. Они поняли, любовь это сон, всегда исчезающий под утро, и самое большое несчастье. Но почему же так хочется вновь пережить его! И как найти в себе силы пожелать любимому счастья? А может, нужно поделиться своим нерастраченным чувством с тем, кому еще тяжелее – с маленьким ангелом, встреченным на пути, который так ждет свою маму!
Москва оккупирована войсками НАТО. Сопротивление продолжает лишь горстка патриотов, а, главное, в городе нет героев – отважных, сильных, готовых защищать свою Родину. Подавленные москвичи, правда, слышали о призрачном поезде метро – он отправился в путь 15 мая 1935 года, его пассажирами стали герои СССР: авиаторы, рабочие-ударники, метростроевцы. Как жаль, что это всего лишь городская легенда! Но старый генерал Краснов верит: призрачный поезд метро, полный отважных героев, уже более восьмидесяти лет мчится к станции «Стадион Народов».
«… – Вот, Жоржик, – сказал Балтахин. – Мы сейчас беседовали с Леной. Она говорит, что я ревнив, а я утверждаю, что не ревнив. Представьте, ее не переспоришь.– Ай-я-яй, – покачал головой Жоржик. – Как же это так, Елена Ивановна? Неужели вас не переспорить? …».
Однажды у патера Иордана появилась замечательная трубка, похожая на башню замка. С тех пор спокойная жизнь в монастыре закончилась, вся монастырская братия спорила об устройстве удивительной трубки, а настоятель решил обязательно заполучить ее в свою коллекцию…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Один из самых знаменитых и обсуждаемых романов в истории премии «Русский Букер» теперь в одной книге с продолжением. Героиня «Цветочного креста» и «Потешной ракеты» юная Феодосья Строгонова и непримиримый священнослужитель отец Логгин, пытающийся наставлять её на путь истинный, вновь заставляют каждого читателя дать свой собственный ответ на извечный вопрос: «Что есть грех и что есть святость?».