Цветные Стаи - [9]

Самым сложным было приспособиться держаться на воде, но с этим мы справились. Дальше мы стали тренировать скорость и дыхание, плавая под водой. Мне, спасибо миналии, подобные упражнения давались легко: Кит даже пустил слух, что у меня есть жабры. Ему самому подолгу находиться без воздуха было тяжело, самое большее, чего он добился, – две-три минуты. Я же спустя пару месяцев мог задерживать дыхание на двенадцать минут, что немного тешило мое самолюбие: ведь во всем остальном Кит физически превосходил меня и не уставал об этом напоминать.

– Думаешь, мы и вправду сможем проплыть под водой мимо стражников? А если они нас заметят и всадят нам по гарпуну меж лопаток? – сказал Кит, когда мы грелись на солнце после очередного заплыва. Я слушал его в пол-уха, наслаждаясь теплом.

– …Конечно, я всю жизнь только и мечтал, что встретить прекрасную чернокожую жрицу без всякой одежды, но стоит ли это жизни? – продолжал ныть Кит. – Среди воров девушек, конечно, нет…

– Мы найдем где-нибудь водоросли, сплетем из них плащи и поплывем в них, – предложил я, лениво натягивая штаны, затем рубаху. Лучи солнца отражались от воды вокруг, потому на поверхности подолгу находиться без одежды из водорослей, которые гасили опасные для кожи лучи, грозило неприятными последствиями. Мне с моей белой кожей солнечные ванны и вовсе были противопоказано. – Как тебе моя идея? Стражники подумают, что мы просто плавучая трава.

– Вот вроде и возразить тебе нечего, а идти за тобой все равно боязно! Эх, Котик, чую, ты своим языком меня в морскую пучину заманишь…

– Именно это я и пытаюсь сделать, – я подмигнул ему, застегивая последнюю пуговицу и натягивая капюшон до самого носа. Найдя на свалке клочок ткани, я приделал к капюшону козырек, и теперь мой нос был закрыт полностью.

В лагере нас уже ждал теплый обед в кругу стаи. Когда мы пришли, там уже разгорелась целая война: все о чем-то спорили.

– …Да не было никогда собак и лошадей! Это все сказки! Сами подумайте, зачем какому-то животному помогать человеку!? Это все такой же бред, как существование добрых фей! – кричал один из спорщиков.

– Ты себя слышишь вообще!? Собак, значит не было, а единороги были! Голову тебе напекло, что ли!?

Мое сердце забилось чаще, я стал прорываться через толпу к спорщикам.

– Так, все разойдись, я историк, я точно знаю! – кричал я, предвкушая, как славно сейчас поумничаю.

В этой части Огузка у меня единственного было высшее образование и все об этом знали. Я обожал пересказывать голубым лекции Белого Нарвала, а они были рады послушать. Когда начинались похожие споры, я всегда в них участвовал, даже если не знал правды наверняка. Это напоминало мне славные студенческие дни.

– Котик, скажи ему! – попросил один из спорщиков.

– Собаки точно были! – объявил я. – Я лично видел на Остове скелет последней собаки! А вот про единорогов никто точно не знает. Но я думаю, что они все-таки были… Сама по себе лошадь слишком беззащитна перед хищниками, как бы она выжила? Ведь эволюция…

– Лошадей люди выдумали, ясно тебе! – один из спорщиков перебил меня.

– Но собаки-то были!

– А единороги тоже были!

Вдоволь посмеявшись, мы с Китом нашли Луну и уселись возле него, надеясь услышать очередную байку из его бурной молодости.

– Твои глаза, малек, становятся заметными, – сказал мне старик к концу обеда. – На твоем месте я бы устроил обвал со дня на день, иначе всем нам несдобровать. Понимаешь, о чем я?

– Думаю, именно так я и сделаю. Завтра же.

Остаток дня я провел, вытачивая из морских камней белесые жилки, после чего вернулся на свою территорию и быстро собрал миналию.

Когда я сдавал свою работу Карпуше, он, как всегда, недовольно поморщился.

– Совсем ты от рук отбился, – рыкнул он, хмурясь. – Так больше продолжаться не может! С завтрашнего дня работаешь под моим надзором.

В ответ, подражая своим соратникам, я равнодушно промычал что-то вроде «как прикажете» и пошел в столовую. За внешним спокойствием мне едва удавалось скрыть разбирающую меня досаду. Вот надо было ему ко мне прицепиться в тот самый день, когда я собрался убежать!

Вмешательство Карпуши могло разрушить все планы. Стоит ему немного присмотреться, он обязательно заметит, что цвет моих глаз начал меняться! К моему счастью, я родился голубоглазым, потому изменения в радужке не привлекали внимания. Чего не скажешь о белке: он весь уже был в сиреневых прожилках. Если раньше еще можно было подумать, что это лопнувшие от курения сосуды, то сейчас, когда среди них начали появляться яркие бирюзовые пятна, все становилось очевидным.

Была бы моя воля, я бы убежал сразу, как понял, что не смогу вернуть зеленых к нормальной жизни. Но командир голубых сказал, что для стражи будет подозрительным, если в один день погибнет зеленый, а на следующий среди воров появится новенький, у которого даже глаза не поменялись. Потому мне приходилось ждать несколько месяцев, живя на два лагеря, питаясь только раз в день и работая в два раза больше. То, каких сложностей стоило бегать от надзирателей, которые каждый день осматривали обе территории, – отдельная история! И сейчас из-за Карпуши все эти усилия запросто могут пойти моржу под хвост!