Цветная схема - [7]

— Ради Бога, Агнес, ты не можешь научить своего сына приличной манере речи?

— Если моя манера речи недостаточно хороша для тебя, дядя Джеймс…

— Прошу вас, давайте вернемся к делу, — взмолилась Барбара. — Я за приезд мистера Гонта и его спутников, Саймон — против. Мама колеблется. Ты, дядя, полагаю, поддерживаешь меня.

— Я отчетливо представляю, насколько эти три постояльца могут оказать материальную помощь нашему курорту. Каково мнение твоего отца? — Доктор повернулся к полковнику Клейру. — Что скажешь, Эдвард?

— А? — Полковник широко раскрыл глаза, рот и поднял брови, словно в испуге. — Это о той бумаге, которую ты держишь в руке? Я прослушал. Прочитай еще раз.

— Всемогущий Боже!

— Ваш бифштекс, — объявила Хайа и поставила перед доктором тарелку с полоской ужасно бледного и жирного мяса, из которого разлилась кровь.

Во время последовавшей затем сцены Барбара закатилась испуганным хохотом, миссис Клейр начала бормотать бессвязные фразы, Саймон зашаркал ногами, а Хайа, в свою очередь, сердито покачала головой, хихикнула и принялась приносить извинения. Наконец горничная расплакалась и вместе с бифштексом убежала на кухню, откуда донесся звук бьющейся посуды, позволивший предположить, что тарелку изо всех сил швырнули на пол. Полковник Клейр несколько секунд удивленно смотрел на шурина, после чего взял письмо доктора Форстера и начал читать. Он продолжал заниматься этим до тех пор, пока Акрингтон не насытился холодным мясом.

— Кто такой Джеффри Гонт? — осведомился полковник после длительного молчания.

— Папа! Ты должен знать. Ты же видел его в «Джейн Эйр», когда мы последний раз ходили в кино. В Хэрпуне. Он очень знаменит. — Барбара умолкла с раскрасневшейся левой щекой, затем пылко добавила: — Мистер Гонт оказался точно таким, каким я представляла себе мистера Рочестера.

— Театрал! — в ужасе воскликнул ее отец. — Нам такая публика не нужна.

— Именно это я и говорил, — подтвердил Саймон.

— Боюсь, — произнесла миссис Клейр, — мистер Гонт найдет нас весьма скучными провинциалами. Ты не считаешь, что нам лучше не нарушать тихого течения нашей жизни, дорогая?

— Мама, ты… — начала Барбара.

Доктор Акрингтон со спокойствием, способным ужаснуть любого, перебил ее.

— У меня нет ни малейшей доли сомнения, дорогая Агнес, — сказал он, — что Гонт, человек, вероятно, предприимчивый и интеллигентный, найдет твое течение жизни более чем скучным, как ты с удовольствием предпочитаешь выражаться. В своем ответе Форстеру я осмелился предложить лишь одно: великий актер получит в Wai-ata-tapu любезный прием и изрядную часть дискомфорта. Еще мне пришло в голову для эффективности добавить кое-что про отсутствие роскоши, которое будет компенсировано сердечностью и вниманием к нездоровому человеку. Очевидно, это ошибка. Я вообразил, что из-за незначительных издержек по содержанию отеля вы пожелаете увеличить клиентуру, и опять оказался не прав. Вам больше нравится почивать на лавках с алкоголиком, ничего не платящим за постой, и с попрыгунчиком, которого я считаю персоной, достойной заключения в лагере.

— Ты говоришь о мистере Квестинге, Джеймс? — спросил полковник Клейр.

— Да.

— Тогда я бы хотел, чтобы ты перестал.

— Можно спросить почему?

Полковник положил нож и вилку рядом, покраснел и сосредоточенно уставился на стену перед собой.

— Потому что, — произнес он, — я ему кое-чем обязан.

Наступило долгое молчание.

— Понятно, — наконец пробормотал доктор.

— Я ничего не говорил об этом ни Агнес, ни детям. Наверное, я старомоден. С моей точки зрения, мужчина не должен говорить о подобных вещах своей семье. Но ты, Джеймс, и вы, ребята, так явно проявляете антипатию к мистеру Квестингу, что я вынужден сообщить вам… Не могу позволить себе… Должен попросить вас ради меня относиться к нему с хотя бы немного большим уважением.

— Ты не можешь позволить себе… — повторил доктор Акрингтон.

— О Боже! Дорогой мой друг, в чем же дело?

— Пожалуйста, Джеймс. Надеюсь, мне больше не нужно ничего говорить. — С видом великомученика полковник поднялся и подошел к окну. Миссис Клейр сделала движение, чтобы последовать за ним, но он сказал: — Нет, Агнес. — И она сразу остановилась. — Потом, — добавил полковник, — думаю, мы вернемся к вопросу о приеме новых гостей. Я… поговорю с Квестингом об этом. Пожалуйста, давайте оставим наш разговор на время.

Он вышел на веранду, проследовал мимо окон, держась очень прямо, по-прежнему оставаясь красным, и исчез.

— Черт бы побрал всех этих… — начал было доктор.

— О, Джеймс, не надо… — вскрикнула миссис Клейр и расплакалась.

5

Хайа швырнула последнюю тарелку в сушилку, ополоснула раковину и вышла из аккуратно убранной кухоньки. Девушка жила со своей семьей в местном селении по другую сторону горы и, поскольку сегодня днем была свободна, решила вернуться туда — переодеться в более нарядное платье. Она обошла вокруг дома, пересекла пемзовый пригорок и направилась по тропинке, проходящей мимо теплого озерца, огибавшей подножие горы, а затем пробегавшей рядом с одним из источников, который находился немного в стороне. Небо было пасмурным, а воздух тягостно душным и неподвижным. Хайа шагала беззаботно и казалась при этом частью пейзажа, неким его центром, словно земля под владычеством неба. Белокожие люди ходили по Новой Зеландии, но народ маори сохранил свою сущность, то спокойную, то встревоженную, такими должны быть деревья и озера. Он остался истинным хозяином своей земли.