Цветение розы - [13]

многие годы расплачиваться сторицей за сомнительное благо. В то же время ты отказываешься принять одолжение от человека, который к тебе искренне расположен. Этого мне не понять, дорогая. Ты позволяешь эмоциям и уязвленной гордыне распоряжаться твоей судьбой, вместо того чтобы руководствоваться своей выгодой.

— Я не умею руководствоваться своей выгодой, — честно призналась Роза.

— Это я уже понял… Лили сейчас не в таких стесненных обстоятельствах, как ты. Почему ты скрываешь от нее эту проблему? Боишься предстать в ее глазах финансово несостоятельной? Ведь это и ее жилище тоже. Она обязана внести свой вклад в его восстановление.

— Но ремонт — не ее инициатива, а моя. Я не могу принудить сестру тратиться на ремонт квартиры, где она, возможно, больше не будет жить, если решит остаться в Голливуде.

— Твоя преувеличенная забота о спокойствии и благополучии Лили — не что иное, как пренебрежение ее чувствами. Ты не допускаешь, что собственными усилиями лишаешь Лили возможности быть тебе доброй и чуткой сестрой? Быть может, достаточно обмолвиться о том, в каком положении ты оказалась, и она сама изъявит желание облегчить твою участь?

— Ты так убежден, что знаешь людей, Ник? А если это не так?

— Ну посуди сама. Когда Лили была с тобой, ты всячески корректировала ее жизнь, сделала так, что она попала в зависимость от твоего благоразумия. Стоило ей начать жить самостоятельно, ты словно вычеркнула ее из своей жизни. Это предательство, Роза. Ты как сестра обязана дать ей шанс сохранить ту связь, что существует между вами. Иногда выручить родного человека деньгами важнее миллиона признаний в любви.

— Послушать тебя, я просто одержимый деспот какой-то, — пробормотала Роза. — У меня никогда не было желания понукать сестрой.

— Я не считаю тебя деспотом, Роза. Я считаю тебя непоследовательной. Если ты находишь, что ответственна за Лили как старшая сестра, то перестань страховать ее, позволь ей стать взрослым, обязательным человеком. И позволь другому человеку помочь тебе, как ты помогаешь ей.

— Но ты нам чужой!

— Обидно, что ты до сих пор так думаешь, — проговорил Ник Папэлиу.

— Если бы я знала, для чего тебе это нужно… — неуверенно пробормотала женщина. — Чем вызвано такое покровительственное отношение к двум совершенно посторонним девицам? Стараешься повысить свою самооценку или заглаживаешь чувство вины перед теми, кто менее удачлив по жизни? К чему вся это благотворительность? И как, по-твоему, должен чувствовать себя человек, принимающий твою помощь? Можешь ты откровенно ответить мне на все эти вопросы?

— Какими бы оскорбительными они мне не казались? — договорил вслед за Розой Ник. — Могу сказать только, что не собираюсь ограничить свое участие в вашей жизни денежными одолжениями.

— Знаешь что, Ник, мне любые одолжения претят, а не только денежные, — воинственно прошипела Роза.

— Потому что ты дура упрямая! — выпалил Ник.

— Ты посмел назвать меня дурой в моем же собственном доме?! — вскипела женщина.

— Как еще я могу назвать человека, который собрался взять кредит на ремонт ветхого жилья, не представляющего историческую ценность? — рассмеялся Ник. — Ты не хочешь быть обязанной доброжелателю, но отчаянно стремишься выплачивать долги банку.

— Все уважающие себя люди так поступают.

— Что зачастую свидетельствует об их глупости… Но если для тебя так важны условия договора, предлагаю конкретное решение твоей финансовой проблемы. Насколько я понял, фирма, в которой ты трудишься, не часто балует своих сотрудников бенефициарными выплатами. Так что предлагаю взять двухмесячный отпуск…

— Ты предлагаешь мне взять двухмесячный отпуск в тот самый момент, когда мне так не хватает денег?! — возмутилась женщина.

— Ты не дойлушала меня, — остановил ее Ник Папэлиу — Сколько тебе платят?

— Не скажу, — смущенно проговорила Роза.

— Отвечай. Ничего постыдного в этом нет, — потребовал мужчина.

— Я не привыкла обсуждать такие вопросы с посторонними, — упрямо проговорила она.

— О, как же ты меня бесишь! — пробурчал Ник.

— Это взаимно, — с хулиганской улыбкой заметила Роза.

— Никогда не завязываю деловые отношения с такими несуразными субъектами, как ты. Слушай меня внимательно. В настоящий момент я взялся за инвестирование проекта надстройки пятизвездочного отеля. Очень интересный проект для особо привередливых постояльцев, которым, по ряду личных причин, не хотелось бы сталкиваться в длинных коридорах и лифтах с другими жильцами. Не удивляйся, есть и такая категория представителей денежной элиты…

— Я ничему не удивляюсь, — заметила Роза.

— Хорошо… Тогда ты не должна удивиться предложению отправиться поработать на Борнео.

— Борнео?! — все же удивилась Роза.

— Да, Борнео. Двух месяцев при твоей квалификации должно хватить для того, чтобы наладить компьютерную систему бухгалтерского и управленческого учета, гарантированную от несанкционированного вторжения извне. Такую систему и предстоит внедрить в отелях этой сети.

— Я никогда не сталкивалась с гостиничным бизнесом, — предупредила его Роза.

— Ты будешь работать в команде профессионалов.

— Борнео… — задумчиво проговорила она.

— Можешь не соглашаться. Но это отличный шанс попробывать себя в чём-то новом, попутно хорошо подзаработав, — внушал ей финансист. — Подумай об этом, Роза… Но оставаться здесь, с этими с провалами в полу, нельзя.