Цвет - [69]

— Нет, постойте! Вы же не будете замалчивать важную информацию?! Это не по-людски! — вмешался Костя, который внимательно прислушивался к разговору.

Шандар не обратила внимания на Костины слова. Пусть говорит, что хочет. Ее это волнует меньше всего.

— А ведь я могу поступить по-другому, — зель приблизила лицо почти вплотную к лицу аборигена. — Скажу им, и ваше племя живо растащат для исследований. А сейчас вы свободны, по крайней мере. Ты не знаешь землян. Они всегда несут добро другим. Только это добро убивает почище зла. Но добро еще надо заслужить. Если они подумают, что вы мешаете им, вас не будет сразу. Я — другая. Мы смогли противостоять Земле. Выбор за тобой.

Абориген засипел, не раскрывая рта. Шандар не оставила ему выбора, хотя и говорила о нем. Отвратительная. И злобная. Нет у нее сердца. Никто не посочувствует обреченному народу. Одна возможность — оттянуть конец. А для этого — помочь ей. Сначала. Охота не всегда бывает удачной. Но как же это скверно…

Вытерев лицо ритуальным жестом сверху вниз, абориген склонил шею перед зель.

— Имя мое — Узуф. Твоя власть на мне, — обреченно сказал он.

Да, проводника она нашла. Он будет делать, что ему говорят. Но не больше. Этого достаточно — задерживаться на Дельте Шандар не собиралась.

— Пойдешь со мной…

— Я не хочу становиться ею! — слабо запротестовал Узуф. Столько мольбы вдруг прорезалось в его голосе, что зель чуть было не дрогнула.

— Не станешь. Я возьму хлан и уйду. Твоя жизнь — ничто. Или мне лучше забрать часть твоего тела?

Абориген вздрогнул.

— Проводишь до места, где ее легче встретить. Потом — иди.

Узуф занервничал и забормотал скороговоркой:

— Ты не бросишь меня? Она будет меня искать! Она убьет меня! Мой срок еще не пришел! Не хочу, не хочу…

Шандар поморщилась.

— Я довезу тебя обратно. Сейчас мы пойдем, соберем вещи, а утром, когда солнце покажется из-за гребня, поедем. Ты можешь взять с собой всё, что угодно. Только не проспи. Иначе нам придется тебя будить.

— Я буду здесь, — хмуро сказал Узуф. Всё его радостно-предвкушающее настроение испарилось после слов чужой женщины.

Костя, увидев, что абориген уходит в сторону своего селения, подошел к Шандар.

— Договорились?

— Конечно, — усмехнулась зель.

— Как вам это удалось? У нас совершенно не получается контакт с местными жителями.

— Это потому, что вы молодые, — пояснила зель.

Костя обиделся за сотрудников био-станции:

— У нас там люди разного возраста есть. Да тот же Николай Степанович, хотя бы!

— Да я не об этом, Костя. Опыт у вас ограниченный.

На это молодому человеку было возразить нечего, и он перешел к предстоящей охоте:

— Значит, завтра уже выезжаем? Что вы будете брать?

Шандар поморщилась на ненужность вопроса, но ответила:

— Вездеход, пищу, воду, приманку, оборудование.

— Какое? — не унимался Костя.

— Необходимое для транспортировки либо животного, либо хлана.

— Что, всё-таки, за животное?

— Ваши про него не знают, — фыркнула зель, — в стадии охоты оно прозрачно. Пообещали назвать его моим именем. Чудаки.

— Как же вы его увидите и поймаете? — интерес Кости разгорался.

— Для этого и нужна приманка. В момент насыщения прозрачность исчезает.

— А на что ловить собираетесь? Местные животные у нас под охраной. На искусственное мясо?

— Его я тоже возьму. На всякий случай. Но нет. Я привезла с собой каменную ящерицу. Пойдем, покажу.

Шандар повернулась и быстро пошла по песку, почти не проваливаясь. Легкая походка. Костя даже позавидовал. Ему-то приходилось вытягивать ноги после каждого шага. И только герметичность спасала от попадания мелких частичек в сапоги.

Кое-как догнав Шандар, Костя постарался больше не отставать — девушка шла не оборачиваясь. Отвлекать ее разговором от важных мыслей Костя тоже не рискнул. Они так и шли молча до шатра, в котором расположилась зель. Шандар откинула клапан входа, пригласила молодого человека войти и быстро закрыла обратно: не следовало перегружать климатизатор, который и так работал в этом климате на пределе.

Вытащила из-под кровати большой контейнер термостата. Откинула крышку и продемонстрировала биологу. Тот внимательно посмотрел на застывшую фигурку, потрогал ее пальцем, поковырял ногтем, зачем-то вытер палец о штаны и спросил:

— То есть, эта странная ящерица и есть приманка?

— Вы можете предложить что-нибудь другое? Себя, например? — зель нехорошо улыбнулась.

— Ну, зачем такие крайности, — Костя смутился.

— Вот что, Костя. Я вас всего лишь терплю, согласно договору о найме вездехода. Вы можете быть кем угодно — биологом, ксенологом, контактером, дизайнером, техником — мне это безразлично, в договоре это не отражено. Но будьте любезны не давать мне советы. Хорошо?

Наверно Шандар не смогла удержать любезное выражение на лице, потому что Костя сглотнул и принялся мямлить какие-то слова о том, что никогда, да ни за что, да ни в коем случае, что ее личное пространство ни в коей мере не будет нарушено…

Зель кивала головой на каждое его высказывание, чувствуя, что скоро засунет кляп в рот Косте и некоторое время подержит его там, чтобы юноша прекратил занудствовать. Только то, что им назавтра придется вместе ехать в одном транспортном средстве в непосредственной близости, останавливало зель от насильственных действий. С другой стороны, если он и в вездеходе будет так себя вести, то вряд ли она сможет выдержать это многословие.