Цвет мести - [93]

Андерс бросился на Шустрого, а ублюдок парировал удар, а потом нанёс свой, от которого Андерс уклонился.

– Сузку, разберись с Шипом. Не убивай его, просто придержи, пока я не кончу этого еблана, – сказал Шустрый, а затем перенёс всё своё внимание на Андерса. Как раз тогда Андерс понял, что самым вероятным исходом этого затруднительного положения будет его смерть. Но всё же не впервые Андерс Брекович стоял перед лицом верной смерти. На самом деле у него уже практически вошло в привычку выживать, несмотря на неминуемость кончины.

Шустрый выбросил короткий меч. Андерс парировал своим более длинным мечом и быстро провёл атаку на правую руку оппонента. Шустрый со смехом отпрыгнул назад. У него было преимущество в силе и в скорости, но у Андерса был больше радиус поражения и, как он надеялся, немного больше умения. В конце концов, его обучал лучший мастер Тигля. Хотя, разумеется, полжизни на полах разных таверн могло немного ослабить его навыки.

Андерс быстро атаковал Шустрого справа, а потом отскочил влево, дико взмахнув приблизительно в сторону оппонента и испустив театральный вопль. Шустрый парировал первую атаку, отбил вторую и попытался проткнуть Андерса. Его спас лишь быстрый отскок.

Андерс решил, что потеря пальца, даже самого маленького, приводит к значительному ухудшению контроля над мечом. Не говоря уже о том, что болело всякий раз, как он сжимал рукоять, то есть, во время боя на мечах вроде этого, всё чёртово время.

Он избежал очередного выпада Шустрого, и проворно, хоть и слегка нетрезво, отскочил прочь.

– Вам не кажется, что вы причинили мне уже достаточно вреда за один день? – спросил Андерс своего получистокровного противника. – Я бы сказал, что было бы даже честно с вашей стороны, если бы вы позволили мне немного потыкать вас острым концом в качестве расплаты. Обещаю, я легонько.

– Почему вы, чистокровные ебланы, так любите болтать? – спросил Шустрый.

Андерс рассмеялся.

– Горшок… Чайник… Чёрный.

– Чё?

– ХА! – Андерс набросился на Шустрого, стараясь провести выпады, используя все преимущества своего более длинного меча. С раздражающей лёгкостью Шустрый парировал все удары. На последнем получистокровный ублюдок обошёл меч Андерса и схватился за рукоять. Он пытался ударить Андерса по лицу, но тот видел удар и вовремя отвернул голову. Кулак попал по уху, и боль снова заполыхала.

Андерс неловко отступил, зажимая окровавленное ухо и ругаясь со всей злобой, на какую был способен. Ублюдок был определённо не прочь использовать грязные уловки. Дурной тон, как ни посмотри. Когда Андерс встал в боевую стойку, Шустрый смотрел на него, ухмыляясь. Андерсу понадобилась секунда, чтобы понять, почему – из его груди торчал кинжал. Может быть из-за адреналина, или из-за выпивки, он даже не почувствовал, как вонзился клинок – но теперь, когда он знал, что нож в груди, болеть стало сильно.

Шип

Преуменьшением было бы сказать, что хаарин был хорош. Ростом он был с Чёрного Шипа, и возможно немного больше, быстрый как кошка и, судя по всему, в части мастерства так же превосходил Шипа. В любой нормальной ситуации Бетрим уже искал бы возможность по-быстрому смыться, но сейчас на кону стояла жизнь Генри. Маленькая убийца лежала без чувств на земле, несмотря на два поединка, разыгрывавшихся возле неё, и будь Бетрим трижды проклят, если оставит её капризам Шустрого. Он уже потерял слишком много друзей, просто уходя прочь, и слишком много, терпя неудачу, когда должен был добиваться успеха. Чёрный Шип убил за свою жизнь семь арбитров, и, чёрт возьми, убьёт и этого хаарина.

С новыми силами Бетрим атаковал. Осыпал мужчину перед собой градом ударов, каждая атака была тяжелее предыдущей, и каждую тот отбивал кинжалом – кинжалом, который, как понял Бетрим, принадлежал Генри. Ублюдок не стал даже доставать меч из ножен, висевших у него на боку.

– Я-то думал, что у хааринов есть честь, или чё-т типа того, – сказал Бетрим. Он прервал атаку, чтобы перевести дыхание. Хаарин не ударил, лишь встал между Шипом и Шустрым.

– Я чту кодекс, – сказал хаарин.

Шип сплюнул.

– Чё эт за кодекс такой, блядь? Защищать человека, который насилует, убивает и грабит. Человека…

– Человека, который убивает друзей и союзников так же быстро, как убивает врагов, – перебил хаарин Шипа. – Человека, который начинает войну, в которой не может победить, в городе, которому он не нужен. Я не ищу оправданий, Чёрный Шип, мой клиент – худший экземпляр человека из всех, кого я когда-либо встречал. Но я должен спросить, а чем ты лучше?

Бетрим рассмеялся.

– Ага. Тут ты, пожалуй, меня подловил. Может я такой же, а может и хуже. Так может, отойдёшь в сторонку и дашь нам поубивать друг друга? Всем будет лучше, всем чёртовым Диким Землям.

Хаарин покачал головой.

– Не могу. Он мой клиент.

Бетрим фыркнул.

– И чё?

– Я хаарин, – сказал тот. По правде говоря, звучало слегка как извинение, но Бетриму уже было всё равно. Он уже собирался бросить в хаарина метательный нож, когда увидел, что Андерс упал на землю, и маленький кинжал торчит из его груди.

Чёрный Шип стиснул зубы и уставился своим глазом на хаарина.

– Убирайся с дороги!