Цвет бедра испуганной нимфы - [2]

На следующий день Гуренко оказалась бдительнее, и ускользнуть от нее не получилось. Потом они так и ходили втроем по факультету и по другим местам – в кино, в кафе, в боулинг… Встречи наедине были крайне редко и ни к чему важному не привели. Ничего у Нины с Марушкиным не получилось.

Зато получилось у Жанны.

Глава вторая

Нина сидела в своем кабинете и просматривала банковские выписки. Напротив ее стола сидела главный бухгалтер Яшкина – пятидесятилетняя короткостриженая крашеная блондинка. Бухгалтер очень хотела выглядеть молодо, а потому носила полупрозрачные блузки и короткие юбки, но все ее наряды лишь подчеркивали недостатки фигуры. Сейчас она сидела, закинув ногу за ногу и почесывая верхнюю губу. И ее поза, и это почесывание раздражали Нину даже больше, чем финансовые документы, которые она изучала. Марушкин и сам бы мог проверить проводки, но почему-то попросил это сделать Нину. А бухгалтер все трогала пальцем свою верхнюю губу.

– Вы в курсе, Лидия Федосеевна, что последствия инъекций гиалуроновой кислоты порою непредсказуемы? – с тревогой в голосе произнесла Марфина, не отрывая взгляда от бумаг.

– Это вы о чем, Ниночка? – изобразила непонимание главбух.

– Вспомнила вдруг, сама не знаю почему, – объяснила Марфина, – Один опытный врач рассказывал. Отеки, зуд, сыпь – еще ничего, а если организм начнет отторгать гель, то без хирургической помощи в таком случае уже не обойтись.

– К чему вы мне это говорите? Вы, Ниночка, проверяйте лучше и не тратьте время на отвлеченные темы. Хотя меня контролировать не надо: я выполняю распоряжения генерального, а вы всего-навсего финансовый директор: у вас своя сфера, у меня своя. И вам я не подчиняюсь.

– Меня Леонид Борисович просил проверить. Вас он предупредил об этом. Ему-то вы подчиняетесь.

– Ну-ну, – согласилась Лидия Федосеевна и вздохнула.

После чего подняла руку, чтобы потрогать губу, но тут же отдернула.

– Я закончила, – сказала Марфина, которой уже надоел этот не нужный никому процесс, – можете забрать документы.

Главбух поднялась, одернула слишком коротенькую для ее возраста юбочку, взяла папочку и направилась к дверям. Но перед тем, как выйти из кабинета, остановилась.

– Вы там что-то выписывали, – произнесла она, изображая полное равнодушие.

– Номера платежек и договоров, на основании которых были сделаны перечисления.

– Со всеми вопросами к Леониду Борисовичу, – решительно посоветовала главбух и потрогала указательным пальцем верхнюю губу, словно ее рот имел какое-то отношение к генеральному директору.

Леня Марушкин и Жанна Гуренко поженились на втором курсе. Нина была на свадьбе свидетелем со стороны невесты: к тому времени она уже почти забыла, что жених сначала подбивал клинья к ней, а Жанна подвернулась ему случайно – так сказать, в нагрузку. Но это только в сетевых магазинах бывают бонусы, в жизни все гораздо сложнее.

– Жизнь, она такая, – сказал Марушкин на своей свадьбе, когда танцевал с Ниной.

Невеста к тому времени уже порядком подустала от обилия выпитого. Ноги у нее заплетались, новоиспеченная Марушкина сидела за столом – опустив взгляд в селедку под шубой, она ковыряла в ней вилкой, словно пытаясь понять, из чего состоит такой сложный салат.

– …Жизнь, она вообще сложная штука, – повторил Леня, пытаясь прижать к себе Нину, – вот я думал, что у нас с тобой все завертится-закрутится, но ты какая-то не заводная. А вот Жанка так вообще спичкой оказалась, чиркни – и вспыхнет… Но вы так похожи внешне, что я подумал: «А какая разница! То есть она, конечно, есть, только я хочу, чтобы все и сразу…»

Вероятно, он тоже был пьяным, раз сказал такую глупость.

После бакалавриата Марушкины оставили учебу, а Нина пошла в магистратуру. Леня устроился на работу в небольшой банк, у которого вскоре отобрали лицензию, потом трудился в офисе микрофинансовой организации, откуда перешел в букмекерскую контору, но и та вскоре прогорела. Он открыл свою консалтинговую фирму, чтобы консультировать начинающих предпринимателей. Дела у Лени, про его же словам, шли ни шатко ни валко, но Марушкины, судя по всему, не бедствовали. Пару раз в год выезжали на отдых в Египет или в Турцию. Жанна как раз работала в туристической компании, и обходились им эти поездки не так уж и дорого. Но Марфину это мало интересовало: она училась в магистратуре, потом в аспирантуре. Публиковала свои статьи в студенческих или научных сборниках; особых доходов это не приносило. Потом умерла мама, отец через пару месяцев ушел к другой женщине, с которой был знаком уже несколько лет. Оставил дочери квартиру, но деньгами почти не помогал, а если и давал иногда четыре-пять тысяч, то всегда предупреждал, что они у него последние. Нина нашла подработку: писала рефераты для студентов и магистрантов. А потом устроилась на курсы по преподаванию бизнес-планирования.

С Марушкиными она общалась, конечно, но не постоянно: праздники они отмечали вместе, Новый год встречали. Жанна созванивалась со своей лучшей подругой довольно редко, Леня чаще напоминал о себе. А через день после окончания Марфиной аспирантуры он даже заехал к Нине. С букетом цветов и с тортом, что свидетельствовало о том, что бывший сокурсник внимательно следил за ее успехами.