Цивилизации Древнего Востока - [112]

Как мы знаем, в рельефной резьбе и живописи художнику приходится решать проблему изображения трехмерных объектов на одной плоской поверхности. Перспективы нет, поэтому фигуры накладываются одна на другую, причем каждой придаются те размеры и пропорции, которые приличествуют ей в представлении художника; размеры фигур с расстоянием не уменьшаются. Мы уже говорили, что такая практика типична для «интеллектуального» подхода, когда объекты изображаются такими, какие они есть, а не такими, какими выглядят. Хотя даже в Египте перспектива в изобразительном искусстве не появилась, именно там было достигнуто максимальное приближение к реальности – все фигуры размещались преимущественно на одной плоскости. Художественному интеллектуализму Месопотамия обязана и еще одной традицией, распространившейся позже и на территории, подверженные ее влиянию, – традицией менять размеры фигур в соответствии с их статусом.

Изображение элементов фигур определялось строгими традициями, которых художники придерживались с завидным постоянством: лицо в профиль, глаз и плечи фронтально, таз в три четверти, конечности в профиль. Вероятно, эти традиции возникли из стремления показать фигуру наиболее эффективным образом.

Искусство малых форм процветало по всему Древнему Востоку. Месопотамские печати удивительно тонкой работы распространились по огромной территории, их цилиндрическая форма превалирует над плоской формой печатей, которые находят в Анатолии и Иране. Резьба по слоновой кости, прекраснейшие образцы которой можно обнаружить в Месопотамии и Сирии, представляет собой миниатюрные образцы искусства рельефа. Бронзовые изделия, присутствующие во всем Древне-восточном регионе, не уступают, а часто даже превосходят, хотя и в меньшем масштабе, стандарты каменной скульптуры. Деревянные изделия мастерской работы – от статуй до мебели – обнаруживаются в основном в Египте. Наконец, в том же Египте и Финикии можно увидеть прекраснейшие изделия из стекла.

Мы сказали бы в заключение, что в искусстве центры распространения и зоны влияния согласуются в основном с тем, что происходило в литературе. Но следует отметить и несколько различий. Из двух центров, где была создана новая религиозная мысль, – Израиля и Ирана – ни в одном не наблюдалось параллельного художественного развития. В случае Израиля это результат откровенного отказа; в случае Ирана причина в том, что в этом отношении он адаптировался к моделям окружающего мира, привнеся в них тем не менее свою способность к синтезу и декоративный талант. Поэтому Месопотамия и Египет преобладают в художественной области даже больше, чем в остальных. Более того, Египет уже не замыкается на себя, а оказывает на своих соседей влияние, не уступающее влиянию Месопотамии и уравновешивающее его.

«Интеллектуальное приключение»

Сложный исторический, религиозный, литературный и художественный мир, который мы описывали, представляет собой необъятный блок, существовавший на самом пороге классической эры. Мы не намерены в подробностях излагать широко известные факты о связи между двумя регионами. Хорошо известно, что Восток дал Западу средство, при помощи которого культура может выражать себя и передаваться от человека к человеку: а именно алфавит. Хорошо известно, что именно на Востоке родились многие легенды и мифы, дошедшие до нас благодаря грекам, а также соответствующие концепции, имеющие отношение к человеку и его судьбе. Наконец, хорошо известно, что религиозные верования Востока, от растительного цикла до иранского дуализма добра и зла, нашли свое отражение в западном мире, пока рожденная в Палестине религия не одолела их все и не заняла главенствующего положения.

Можно было бы продолжить список; но лучше подумать о том, что выяснилось в процессе недавних исследований. С одной стороны, литературное и мифологическое наследие – к примеру, источник «Теогонии» Гесиода, – которое передал Древний Восток Греции; с другой – новый, помимо хорошо известного финикийского морского пути, путь передачи через Анатолию. Здесь цивилизация Востока (а хетты объединили в себе громадное наследие прибрежной зоны) находилась в постоянном контакте с греческими колониями.

Самое главное, все больше становится ясно: цивилизация Древнего Востока – это потрясающий человеческий опыт, имеющий для последующих поколений громадную ценность благодаря не только собственному вкладу, но и тому факту, что без нее не смогла бы зародиться следующая цивилизация. Проблема теперь в том, можно ли определить этот опыт и если можно, то как; или, возвращаясь к нашей терминологии, существует ли изоид – помимо и превыше всех, о которых мы уже говорили, – который соединил бы воедино и просуммировал мысль Древнего Востока.

Эта проблема может показаться наивной – и была бы таковой на самом деле, если бы заключалась в поиске элемента, общего для всего восточного мира и одновременно чуждого для всего Запада. Но это не так наивно, если говорить о поиске пределов одной культуры перед лицом дальнейшего развития более поздней культуры; о поиске вопросов и ответов на них, характерных для одной эпохи, и сравнении их с вопросами и ответами другой, следующей эпохи.