Цитадель - [22]
Он признавался себе, что, в сущности, все чаще ничего не знает. Но он учился самостоятельно мыслить, старался за очевидным разглядеть наиболее вероятную причину болезни. Никогда еще не испытывал он такого мощного влечения к науке. Он давал себе клятву никогда не опускаться, не быть корыстолюбивым, не делать спешных выводов, никогда не дойти до того, чтобы писать на сигнатурках: «повторить». Он желал делать открытия, трудиться для науки, стать достойным Кристин.
При таком искреннем подъеме духа было обидно, что его врачебная практика вдруг стала скучной и однообразной. Он жаждал двигать горы, но в последние несколько недель ему попадались все только жалкие кочки. Все заболевания были шаблонны, совершенно неинтересны — вывихи, порезы, насморки. Верхом издевательства был случай, когда его вызвали за две мили к старухе, которая, выставив свое желтое лицо из фланелевого чепца, попросила его срезать ей мозоли.
Он чувствовал себя преглупо, злился на неудачи, жаждал бурь.
Он начал сомневаться в себе, спрашивать себя, может ли действительно врач в такой глуши быть чем-нибудь иным, кроме мелкого, заурядного ремесленника. А потом, когда он совсем уже пал духом, произошел случай, который снова заставил взлететь вверх ртуть в термометре его упований.
В конце последней недели июня он, проходя через железнодорожный мост, встретил доктора Бремвела. Серебряный король шмыгнул из боковой двери трактира, воровато отирая губы тыльной стороной руки. Доктор имел обыкновение скромно утешаться здесь пинтой-двумя пива, когда Глэдис, веселая и разряженная, отправлялась в свои подозрительные экскурсии — «за покупками» — в Тониглен.
Неприятно пораженный тем, что Эндрью его увидел, он тем не менее блестяще вышел из положения.
— А, Мэнсон! Рад вас видеть. Меня только что вызывали к Притчерду.
Притчерд был хозяин трактира, и за пять минут перед тем Эндрью видел, как он вышел гулять со своим бультерьером. Но он ничего не сказал. Ему нравился Серебряный король, чьи высокопарные речи и смешные героические позы как-то по-человечески уравновешивались его робостью и дырами на носках, которые веселая Глэдис забывала штопать.
Возвращаясь вместе, они беседовали о своих профессиональных делах. Бремвел всегда готов был поговорить о случаях из практики и сейчас с важным видом сообщил Эндрью, что лечит Имриса Хьюза, зятя Энни. По его словам, Имрис в последнее время был какой-то странный, заводил ссоры с товарищами, терял память. Он стал раздражителен и буен.
— Не нравится мне это, Мэнсон. — Бремвел глубокомысленно покачал головой. — Я уже видывал такие случаи. Это чрезвычайно похоже на душевную болезнь.
Эндрью выразил огорчение. Хьюз всегда производил на него впечатление туповатого и добродушного человека. Он вспомнил, что в последнее время у Энни был расстроенный вид; на вопросы о причине его она отвечала туманными намеками, так как при всей своей склонности посудачить была очень скрытна, когда дело касалось ее близких. Очевидно, ее беспокоила болезнь зятя. Прощаясь с Бремвелом, Эндрью выразил надежду, что в состоянии больного наступит скоро поворот к лучшему.
Но в следующую пятницу в шесть часов утра его разбудил стук в дверь его спальни. Это оказалась Энни, уже совершенно одетая. Глаза ее были красны. Она протянула ему письмо. Эндрью вскрыл конверт. Письмо было от доктора Бремвела.
«Приходите немедленно. Вы мне нужны для того, чтобы вместе со мной удостоверить случаи опасного помешательства».
Энни боролась со слезами.
— Это насчет Имриса, доктор. С ним что-то страшное. Пожалуйста, доктор, идите туда поскорее.
Эндрью оделся в три минуты. Провожая его, Энни рассказала ему, как умела, о состоянии Имриса. Он уже три недели болен и на себя не похож, а сегодня ночью он кинулся на жену с ножом, которым режут хлеб. Олуэн едва успела спастись, выскочив на улицу в одной ночной сорочке. Эта сенсационная новость произвела на Эндрью гнетущее впечатление. Энни прерывающимся голосом рассказывала все, торопливо шагая рядом с ним в сером свете утра, — и трудно было придумать, — что сказать ей в утешение. Они дошли до дома Хьюза. В первой комнате Эндрью застал доктора Бремвела, небритого, без воротничка и галстука, сидевшего с серьезным видом за столом с пером в руке. Перед ним лежал наполовину уже заполненный голубой бланк.
— А, Мэнсон! Очень хорошо, что вы пришли так скоро. Скверная история. Но мы вас долго не задержим.
— Что случилось?
— Хьюз помешался. Я, помнится, говорил уже вам на прошлой неделе, что опасаюсь этого. Ну, и оказался прав. Острый припадок умственного расстройства. — Бремвел отчеканил это с драматической выразительностью. — Да, буйное помешательство. Придется немедленно отправить его в Понтиньюд. Для этого нужны две подписи на акте, моя и ваша, — родственники больного пожелали, чтобы я вызвал вас. Вам известен порядок, не правда ли?
— Да, — кивнул головой Эндрью. — Какие у вас доказательства?
Бремвел, откашлявшись, начал читать то, что он написал на бланке. Это был длинный и обстоятельный отчет о некоторых поступках Хьюза за последнюю неделю, свидетельствовавших об умственном расстройстве. Окончив, Бремвел поднял голову:
Самый популярный роман знаменитого прозаика Арчибальда Кронина. Многим известна английская пословица «Мой дом — моя крепость». И узнать тайны английского дома, увидеть «невидимые миру слезы» мало кому удается. Однако дом Джеймса Броуди стал не крепостью, для членов его семьи он превратился в настоящую тюрьму. Из нее вырывается старшая дочь Мэри, уезжает сын Мэт, а вот те, кто смиряется с самодурством и деспотизмом Броуди — его жена Маргарет и малышка Несси, — обречены…
Люси Мур очень счастлива: у нее есть любимый и любящий муж, очаровательный сынишка, уютный дом, сверкающий чистотой. Ее оптимизм не знает границ, и она хочет осчастливить всех вокруг себя. Люси приглашает погостить Анну, кузину мужа, не подозревая, что в ее прошлом есть тайна, бросающая тень на все семейство Мур. С появлением этой женщины чистенький, такой правильный и упорядоченный мирок Люси начинает рассыпаться подобно карточному домику. Она ищет выход из двусмысленного положения и в своем лихорадочном стремлении сохранить дом и семью совершает непоправимый поступок, который приводит к страшной трагедии… «Три любви» – еще один шедевр Кронина, написанный в великолепной повествовательной традиции романов «Замок Броуди», «Ключи Царства», «Древо Иуды». Впервые на русском языке!
В романе "Памятник крестоносцу" известный английский писатель А. Дж. Кронин обращается к конфликту между творческой личностью и косной средой, не способной оценить ее новаторских дерзаний.Главный герой — художник, стремящийся по-новому отобразить действительность, настойчиво ищущий новые пути в искусстве, борющийся против банальности, застывших форм в искусстве, далеких и чуждых живым веяниям жизни.
К рассказам о докторе Финлее из небольшого шотландского городка, о его старшем коллеге докторе Камероне и его невозмутимой экономке Джанет Арчибальд Кронин пришел уже состоявшимся писателем, имеющим за плечами несколько романов, в том числе и прославивший его «Замок Броуди». Однако именно эти трагические, забавные и трогательные рассказы, полные колоритных персонажей, до сих пор остаются самыми популярными и известными произведениями писателя и легли в основу снятого Би-би-си очень успешного сериала, который транслировался по телевидению с 1962 по 1971 год (первые два года сценарии писал сам Кронин)
«Ключи Царства» — один из главных романов Арчибальда Кронина, образец подлинно христианской литературы. История священника Фрэнсиса Чисхолма: несчастная любовь, учеба, первый приход, проповедничество в Китае, возвращение на родину...Кронин сумел показать, что истинная кротость и смирение не отрицают, а предполагают смелость, свободу и дерзание. Вечная борьба кротости и фарисейства, смирения и жестокости, святости и мира. «Ключи Царства» — редкий пример увлекательной, осознанно христианской литературы, вышедшей действительно «легкой» (по чтению, содержание «Ключей Царства» в общем трагическое), а главное — искренней, честной, без нравоучений, хотя, может быть, и несколько сентиментальной).
В романе известного английского писателя А. Кронина (1896 — 1981) освещены социальные противоречия буржуазного общества. В центре внимания автора — замечательный образ Дэвида Фенвика, народного героя, натуры цельной, привлекающей своим духовным богатством.
Роман «Над Неманом» выдающейся польской писательницы Элизы Ожешко (1841–1910) — великолепный гимн труду. Он весь пронизан глубокой мыслью, что самые лучшие человеческие качества — любовь, дружба, умение понимать и беречь природу, любить родину — даны только людям труда. Глубокая вера писательницы в благотворное влияние человеческого труда подчеркивается и судьбами героев романа. Выросшая в помещичьем доме Юстына Ожельская отказывается от брака по расчету и уходит к любимому — в мужицкую хату. Ее тетка Марта, которая много лет назад не нашла в себе подобной решимости, горько сожалеет в старости о своей ошибке…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Цикл «Маленькие рассказы» был опубликован в 1946 г. в книге «Басни и маленькие рассказы», подготовленной к изданию Мирославом Галиком (издательство Франтишека Борового). В основу книги легла папка под приведенным выше названием, в которой находились газетные вырезки и рукописи. Папка эта была найдена в личном архиве писателя. Нетрудно заметить, что в этих рассказах-миниатюрах Чапек поднимает многие серьезные, злободневные вопросы, волновавшие чешскую общественность во второй половине 30-х годов, накануне фашистской оккупации Чехословакии.
Настоящий том «Библиотеки литературы США» посвящен творчеству Стивена Крейна (1871–1900) и Фрэнка Норриса (1871–1902), писавших на рубеже XIX и XX веков. Проложив в американской прозе путь натурализму, они остались в истории литературы США крупнейшими представителями этого направления. Стивен Крейн представлен романом «Алый знак доблести» (1895), Фрэнк Норрис — романом «Спрут» (1901).
В настоящем сборнике прозы Михая Бабича (1883—1941), классика венгерской литературы, поэта и прозаика, представлены повести и рассказы — увлекательное чтение для любителей сложной психологической прозы, поклонников фантастики и забавного юмора.
Чарлз Брокден Браун (1771-1810) – «отец» американского романа, первый серьезный прозаик Нового Света, журналист, критик, основавший журналы «Monthly Magazine», «Literary Magazine», «American Review», автор шести романов, лучшим из которых считается «Эдгар Хантли, или Мемуары сомнамбулы» («Edgar Huntly; or, Memoirs of a Sleepwalker», 1799). Детективный по сюжету, он построен как тонкий психологический этюд с нагнетанием ужаса посредством череды таинственных трагических событий, органично вплетенных в реалии современной автору Америки.