Цирк доктора Дулиттла - [22]
Джон Дулиттл вертел Софи перед собой и так и этак, заставлял ее ходить и сидеть и в конце концов остался доволен. Теперь он был уверен, что ему удастся провезти тюлениху в почтовой карете.
Глава 6. Почтовая карета до Грантчестера
На старой римской дороге в сумерках сидели двое — мужчина в сюртуке и потертом цилиндре и женщина в длинном плаще и шляпке с густой вуалью. Конечно, это были доктор Дулиттл и Софи.
— Я слышу стук колес, — сказала Софи. — А вот и наша карета.
— Эта карета не наша, — возразил доктор. — Эта поворачивает на Твинберг, а нам — прямо. Смотри, у нее по бокам висят белый и зеленый фонари, а у нашей будут два белых. Спрячься пока в траву, только поосторожнее, не испачкай плащ.
Софи юркнула в заросли и переждала там, пока проедет почтовая карета на Твинберг, а затем вернулась к доктору.
Вскоре появилась вторая карета, на этот раз с двумя белыми фонарями.
— А вот и наша, грантчестерская, — сказал доктор. — Садись вот сюда на камень, а я подам кучеру знак остановиться. Потом я занесу тебя в карету. Надеюсь, там найдется свободное место в уголке. Шляпка на голове держится крепко?
— Крепко, — буркнула Софи. Она ужасно волновалась. — У меня из-за вуали нос чешется. Боюсь, что я расчихаюсь.
— Боже упаси! — испуганно вскричал Джон Дулиттл. Он вспомнил, что чих тюленя похож на рев быка, и представил, какой переполох поднимется среди пассажиров.
Он встал у дороги и махнул рукой кучеру. Тот остановил лошадей и пригласил доктора и Софи садиться. В карете уже было трое пассажиров: двое мужчин у дальней стенки и одна женщина у самой двери. Место в углу, напротив дамы, к радости доктора, оказалось свободным.
Доктор оставил дверь открытой, спрыгнул со ступенек, взял Софи на руки и внес ее в карету. Мужчины яростно спорили о политике и не обратили никакого внимания на хромую женщину, которую бережно усадили в углу у двери. Другое дело — женщина. Она сразу же стала пристально вглядываться в новую пассажирку.
Почтовая карета тронулась с места. Доктор убедился, что хвост Софи не выглядывает из-под плаща, и достал из кармана газету. В тусклом свете керосиновой лампы читать было невозможно, но он развернул газету, спрятал за ней лицо и сделал вид, что поглощен новостями.
Внезапно дама наклонилась и тронула Софи рукой.
— Извините меня, сударыня, — учтиво произнесла она.
— Кхе-кхе, — прокашлялся доктор и опустил газету. — Она совершенно не говорит, то есть не говорит по-английски.
— Наверное, вам далеко ехать, — неизвестно почему сказала дама.
— На Аляску, — сам того не ожидая, ответил доктор и тут же добавил: — Нет, на Аляску мы сегодня не поедем. Сегодня мы выйдем в Грантчестере, а на Аляску поедем несколько позже.
«Ну что бы ей заняться собственными делами», — с тоской подумал доктор и снова погрузился в чтение, словно его жизнь зависела от того, как быстро он осилит газету.
Судя по всему, даме было ужасно скучно, и она не могла сдержать любопытства.
— Бедняжка страдает от ревматизма? — спросила она вполголоса и кивнула головой в сторону Софи. — Я видела, как вы внесли ее в карету на руках.
— Никакого ревматизма! — проворчал доктор. — У нее слишком короткие ноги, и она не может ходить. У нее это с рождения.
— Боже! — сочувственно вздохнула дама. — Какое несчастье!
— Сейчас я упаду на пол, — вдруг шепнула из-за вуали Софи.
Доктор отбросил газету, схватил в охапку Софи и попытался усадить ее повыше.
— Какая великолепная шубка! — восторженно пискнула дама. — Настоящий котик или, может быть, бобер?
Плащ распахнулся, и на свет выглянул хвост Софи.
— Ей нельзя простужаться, — вынужден был солгать доктор и поспешил укутать больную.
— Кем она вам приходится? Дочерью? — не унималась дама.
Доктор открыл было рот, чтобы ответить, но Софи опередила его.
Громкий рев потряс почтовую карету. Вуаль уже давно щекотала тюленихе усы, и вот наконец-то Софи чихнула. Доктор бросился к ней, но не успел ее поддержать, и тюлениха сползла на пол.
— Бедняжка, ей так больно, — покачала головой дама. — Кажется, она потеряла сознание. Сейчас я подам ей мою нюхательную соль. Со мной в пути тоже нередко такое случается, поэтому я всегда вожу при себе флакон. Вы заметили, как воняет рыбой эта убогая карета? От этого запаха кому угодно станет дурно.
Пока дама искала в сумочке нюхательную соль, доктор успел водрузить Софи на прежнее место, а сам сел между тюленихой и мужчинами, которые оставили свой спор и стали приглядываться к «больной».
— А вот и мой флакон с солью! — воскликнула дама и протянула Софи красивый, оправленный в серебро флакон. — Приподнимите ей вуаль и дайте понюхать. Ей сразу же станет легче.
— Нет-нет! — испуганно возразил доктор. Он уже мысленно представил себе, как расчихается Софи от нюхательной соли. — Ей нужен только покой. Давайте лучше помолчим, и она сразу же уснет.
В конце-концов доктору удалось уговорить даму замолчать. Часа полтора почтовая карета ехала своим путем. Однако теперь двое мужчин то и дело поглядывали на Софи и перешептывались. Доктор забеспокоился.
Карета въехала в деревню и остановилась. Пора было менять лошадей, и кучер предложил пассажирам тем временем перекусить в харчевне. Мужчины бросили на Софи еще один пристальный взгляд и вышли. Вслед за ними удалилась и дама. Кучер ушел на конюшню за лошадьми, и Джон Дулиттл остался наедине со своей спутницей.
