Цинния - [9]

— Вы всегда называете его «бедным Моррисом»?

Она нахмурилась:

— Моррис утонченный, как большинство талантов-схематиков. Они не могут работать с полной отдачей в состоянии стресса.

Ник разрывался между недоверием и досадой:

— По вашему глубокому убеждению?

— Я уже говорила вам, что у меня больше опыта общения с талантами-схематиками, чем у большинства экспертов. Моррис — нежная душа, которая живет страстью к антикварным книгам. Он разъярится, если вы примените одну из своих тактик давления по отношению к нему, какую, очевидно, вы использовали на бедном мистере Батте, который только что ушел.

Ник едва удержался, чтобы не заскрежетать зубами.

— Приведите его немедленно.

— Вы думаете, я похитил Фэнвика, так как боюсь, что не смогу перебить цену моего конкурента? Предположительно, я держу его в заложниках, пока он не продаст мне журнал?

— Мы не будем называть это похищением, если вы освободите его сейчас, — сказала Цинния вкрадчиво.

— Вы слишком добры.

Ник поднялся на ноги и обошел вокруг необъятного рабочего стола. Он следил за лицом Циннии, продвигаясь к ней. Она насторожилась, но постаралась держать себя в руках. Яростный, свирепый вызов в ее глазах заинтриговал его. Он, конечно, знал, кто она. Он сразу вспомнил ее имя и лицо. Полтора года назад она прославилась по всему городу-штату за каких-то три дня. Дрянная газетенка «Синсейшен» заклеймила ее как «Алую Леди».

Ник терпеть не мог ярлыки, но он был в курсе всего, так как собирал информацию из всех возможных источников. Его основная цель состояла в том, чтобы следить за фотографиями и статьями, которые выводили на чистую воду представителей элитных кругов города, — тех, кто имел неудачу попасться на первые страницы скандальных хроник. Никогда нельзя сказать точно, когда может пригодиться та или иная сплетня про одну из семей из высшего общества.

Восемнадцать месяцев назад Цинния Спринг была сфотографирована выходящей из спальни богатого и влиятельного бизнесмена по имени Рексфорд Итон. Итон был не только главой одной из самых видных семей города-штата, но еще он был женат. В результате скандальные заголовки украшали газету «Синсейшен» три дня. Заслуживающая осуждения фотография Циннии в кроваво-красном костюме, мало чем отличающемся от того, который на ней был сегодня вечером, была выставлена напоказ на первой полосе. Ник вспоминал фотографию и сопровождавшую ее историю не только потому, что это затронуло Рексфорда Итона, но и потому, что в этом сомнительном деле не сходились концы с концами. Его точно работающий мозг схематика обнаружил нестыковки в истории. Но это едва ли было неожиданностью, учитывая низкий уровень журналистской порядочности газеты «Синсейшен».

Он был очень впечатлен тем, как Алая Леди взяла в оборот назойливых репортеров и светскую хронику, которые преследовали ее в течение тех трех дней. Он следил за событиями и знал, что она отказалась от всех интервью с высокомерным презрением, которым он восхищался. Сегодня вечером он был еще более впечатлен. Он привык к одной из трех основных реакций посетителей этого кабинета: подозрительное уважение, крайняя настороженность или отчаянная мольба. У него не было посетителей, которые смели бросать ему открытый вызов. Кишка тонка.

Он хорошо знал свою собственную репутацию. Он упорно трудился, чтобы создать все это, сначала в диких джунглях Западных Островов и позже здесь, в так называемом цивилизованном городе-штате Нью-Сиэтл. Репутация была одной из тех немногих вещей, от которых мужчина в его положении сильно зависел.

Ему стало интересно, носила ли Цинния красные костюмы для того, чтобы подчеркнуть серьезность своих намерений или придать себе уверенности. Как бы там ни было этот особенный оттенок яркого, смелого, невозмутимого красного цвета был ей к лицу, даже притом, что столкнулся с более темным, более подавляющим красным на ковре и Переходках вокруг нее. Хорошо скроенный, плотно облегающий крохотный костюм смотрелся и по-деловому, и элегантно. Он мягко обрисовывал красивую форму груди и подчеркивал тонкую талию. И намекал на привлекательный изгиб упругой попки.

То, как она носила костюмы, интересовало Ника намного больше, чем цвет или стиль. Цинния держалась с вежливым высокомерием, которое говорило о силе ее духа и воли. Она — решительная женщина, решил он.

Определенно неуправляемая.

Определенно интригующая.

Чувство правильности, накатившее на него волной, раздражало. Это его насторожило. Одна из проблем, с которыми сталкивается сильный талант-схематик, состояла в том, что он чувствовал разные мелкие нюансы и тонкие детали во всем, что его окружало. Как бы то ни было, он замечал такое, что большинство людей игнорировало. Даже когда он активно не использовал свой талант, какая-то часть его мозга всегда наблюдала, оценивала и анализировала. Он интуитивно исследовал ситуации, ища факты, в связи с по которым они казались неправильными или неуместными и вызывали предостерегающие сигналы. Он всегда видел признаки хаоса и разрушения.

Его обостренная чувствительность помогла ему выжить в джунглях Западных Островов и сделать состояние как владельцу казино. Но в последнее время Ник обнаружил, что постоянное исследование ситуаций в схеме имело обратную сторону. После стольких лет наблюдения за признаками того, что было неправильным или опасным, он отметил в себе жажду почувствовать то, что будет казаться правильным.