Цикл детективных романов"Misterium". Компиляция. Книги 1-7 - [2]

Зато он много знал о том, какой жестокой и бессмысленной смертью иногда приходилось умирать людям. С этим ему доводилось сталкиваться нередко. Первую жертву убийства он увидел всего через три недели после окончания полицейской школы и запомнил это зрелище навсегда. Это была хрупкая маленькая женщина, которую задушил собственный муж. И потом еще много недель Карла преследовали ее потухшие глаза и застывшее лицо.

За первым делом последовало множество других. Каждое утро он внутренне готовил себя к встречам с этими картинами: окровавленная одежда, восковые лица, дышащие холодом фотографии. Каждый день выслушивал, как люди врут и оправдываются. Каждый день приносил новое преступление, но постепенно Карл стал воспринимать их все более и более отстраненно. Двадцать пять лет службы в полиции, из них десять в отделе убийств, притупили его впечатлительность.

Но однажды ему встретилось дело, которое пробило броню. В тот день его с Анкером и Харди послали в гнилой барак на немощеной, грязной улочке на Амагере,[1] где ждало очередное мертвое тело, в истории которого им предстояло разобраться.

Как обычно, одного из соседей насторожила вонь. Казалось бы, ничего особенного — просто одинокий пропойца испустил дух, лежа в собственном дерьме, но тут обнаружилось, что из головы у него торчит гвоздь, всаженный при помощи строительного пистолета. Из–за этого гвоздя делом занялся отдел убийств полиции Копенгагена.

Происшествие выпало на дежурство группы под началом Карла. В принципе, ни он сам, ни его помощники не возражали, хотя не обошлось без крепких выражений по поводу лишней нагрузки и медлительности других команд. Но кто же мог предвидеть фатальный исход этого выезда? Не прошло и пяти минут после того, как они вступили в полную трупной вони квартиру, как Анкер уже лежал на полу в луже крови, Харди сделал последний в жизни шаг, а в Карле навсегда погас огонек, без которого невозможно работать в отделе убийств.

2

2002 год

Газеты–сплетницы обожали вице–председателя Демократической партии Мерету Люнггор: за острые реплики с трибуны фолькетинга,[2] за полное отсутствие трепетной почтительности к премьер–министру и его подпевалам. За женскую прелесть — дразнящие глаза и очаровательные ямочки на щеках. За молодость и ранний успех, а главное, за то, что давала пищу для различных догадок: отчего такая талантливая и красивая женщина до сих пор ни разу не была замечена в обществе мужчины.

Мерета Люнггор поднимала тираж газет. Лесбиянка или нет, но она постоянно обеспечивала им стоящий материал.

И прекрасно это понимала.

— Почему ты не хочешь сходить куда–нибудь с Таге Баггесеном? — спросила ее секретарша. Обходя лужи, они на цыпочках пробирались к маленькой голубой «ауди» Мереты на стоянке во дворе Риксдага дворца Кристиансборг.[3] — Я–то знаю, многие рады были бы куда–нибудь тебя пригласить, а Баггесен вообще ума лишился. Сколько раз он подъезжал с приглашением? Наверное, ты уже потеряла счет записочкам на столе? Между прочим, он и сегодня одну принес. Мерета, дала бы ты ему хоть шанс!

— Если хочешь, можешь забрать его себе, — сказала Мерета, укладывая на заднее сиденье стопку папок. — Марианна, ну на что мне сдался докладчик по вопросам транспорта от радикалов–центристов, ты можешь сказать? Что я ему — объездная дорога в Хернинге,[4] что ли?

Мерета подняла взгляд и посмотрела на музей «Арсенал». Какой–то человек в белой куртке фотографировал здание. Может быть, он сфотографировал и ее? Мерета помотала головой. Ощущение, что за ней постоянно наблюдают, начинало ее раздражать. Просто паранойя какая–то! Надо что–то с этим делать.

— Таге Баггесену тридцать пять лет, и он чертовски симпатичный. Пару килограммчиков ему, пожалуй, не мешало бы сбросить, зато у него есть вилла в Вейбю. Да, кстати, в Ютландии тоже, а то и несколько. Чего тебе еще надо?

Взглянув на секретаршу, Мерета с сомнением покачала головой:

— Да, ему тридцать пять, а он живет у маменьки. Ты, похоже, от него совсем голову потеряла, так что бери его себе! Пожалуйста, он твой!

Взяв из рук секретарши еще одну стопку папок, она поместила их на заднее сиденье к остальным. Часы на приборной доске показывали 17.40. Она уже опаздывала.

— Твой голос на вечернем заседании был бы не лишним, — заметила Марианна, но Мерета лишь пожала плечами:

— Ничего, как–нибудь обойдутся без меня.

С самого начала своей работы в парламенте она договорилась с председателем группы демократов, что после восемнадцати часов будет свободна, если только не назначат заседание комитета или голосование.

— Без проблем, — ответил он тогда, прекрасно зная, сколько голосов привлекает Мерета.

А раз так, то и сейчас нечего волноваться.

— Ну, Мерета! Скажи уж, куда ты собралась? — снова спросила секретарша, шаловливо заглядывая ей в глаза. — Как его хоть зовут?

Мерета только улыбнулась и захлопнула дверцу. Пора, кажется, заменить Марианну Кох кем–нибудь другим.

3

2007 год

Начальник отдела по расследованию убийств Маркус Якобсен со стороны казался безалаберным человеком, но внешняя безалаберность нисколько не мешала ему работать. В его изощренном мозге все было аккуратно разложено по полочкам, а память не упускала ни одной детали, и даже спустя десять лет он без труда мог вспомнить любую мелочь.