Надо отметить этнографическую пестроту смеси разрозненных племен: кочевые киргизы, сагой, жившие вдоль реки Туба тубинцы, севернее — АРины, ассаны, копы, качинцы и др.
Теснимые вначале с юга монголами, а потом с севера русскими, слабые племена исчезли, другие ассимилировались, потеряв свою независимость. Наиболее сильные, жизнеспособные племена, в основном киргизы, вернулись на юг.
Видимо, нужен был печальный опыт разъединения жившим на этих землях людям!
Заселение русскими рассматриваемой территории шло крайне медленно, небольшими островками и только с конца XVIII в. Особенно трудно осваивался юг края, так как здесь за русскими пределами шли земли киргизов, потомков хакасов, и серьезное сопротивление также оказывали тубинцы. К началу XIX в. в Курагинской области русских еще не было. Добавим, что речь идет не только о степной зоне, но и о прилегающих не обжитых человеком малодоступных горнотаежных районах. Хранилась тем самым первозданная чистота этих мест. А исторические обстоятельства, сама сакральная история с географией сакральной России благоприятствовали этому. И тогда, и теперь тоже.
Таким образом, эти земли были крайне мало заселены, а местами не заселены вовсе. Военная колонизация их была весьма слабой и запоздалой, в сравнении с остальной Сибирью. Рабочая колонизация вовсе не удалась.
Освоение русскими этих территорий началось практически с середины прошлого столетия. В 1829–1842 гг. здесь были редкие ссыльные поселения, ставшие вскоре обычными крестьянскими. Льготное вольное поселение дало малый приток людей (речь шла об освобождении от рекрутчины, повинностей и пр.). В основном здесь создавались самовольные поселения. Приезжавшие сюда штрафные солдаты становились здесь вольными казаками. Ссыльные — вольными крестьянами. Сюда стекались люди самых разных национальностей: русские, украинцы, белорусы, поляки, финны, эстонцы, латыши, литовцы, немцы. Все — индоевропейцы. На своеобразную инородческую смесь из народностей тюркской, финской, самогуской группы наложилась отборная россыпь переселенцев, самостоятельно приехавших сюда, сильных и свободолюбивых россиян. Важно отметить, что ссыльных среди них было мало.
Большую часть поселенцев составляли духовные эмигранты, представлявшие более 20 различных сект, толков и согласий, в основном староверы: австрийские (2450 человек), беспоповцы (1860), поморцы (1500), часовенные (635), молокане (552), не приемлющие священства (411) и другие более мелкие>9.
Так в одинаково сложных условиях обживания уготованного им пространства оказались столь разные люди, сами приехавшие кто откуда, чтобы сохранить свою свободу. Здесь им предстояло, преодолевая трудности, духовно развиваться. Предстояло в испытаниях постигать опыт смирения и единения, без чего просто нельзя было выжить.
А Сибирь-Матушка всегда свободою своих просторов звала россиян.
Крайне медленное освоение этих территорий россиянами и соответственно слабая представленность официальной власти давали возможность творческого свободного жизнеустройства непосредственно на земле, которая кормила. Вдали от цивилизации людям приходилось самим делать все своими руками, что важно для духовного развития человека. Мистический и догматический духовный опыт многих сюда приехавших был богатым, и они его не навязывали другим. Условия для гармоничного развития человека, оказавшегося в непосредственной близи с мощной и богатейшей природой края, были, таким образом, прекрасными… Но у каждой души свой неповторимый путь и свобода выбора.
Сокровенное своеобразие освоения этих земель сообщает нам нечто важное. Их малонаселенность, особенно горно-таежных территорий, медленное заселение и удаленность от центральной власти, мало ссыльных, преобладание самовольных поселенцев — людей наиболее жизнеспособных, смелых, решительных, свободолюбивых, большое число духовных паломников, в основном христиан-староверов, — все это благоприятствовало, возможно, меньшей эмоционально-психологической загрязненности именно этой части Сибири.
В самые трудные 20–30 гг., когда на Руси сносились многие храмы, а смерч лагерей и коллективизации затронул и далекую Сибирь, староверы уходили еще выше и дальше, обживали тайгу и горы Курагинского района. Уходили вместе с вынужденными переселенцами с Украины и из Белоруссии. Вместе с пострадавшими от коллективизации. Так возникли деревни Гуляевка, Черемшанка, Петропавловка и Тюхтята.
Старообрядческая церковь меньше пострадала от катаклизмов XX в., так как в большей степени, чем патриаршая, держалась на мирянах, из которых избирались “уставщики”, а священников могло и вообще не быть, или их тоже выбирала община или совет. Именно староверы стремились сохранить устои и христианского общинного жития, и добропорядочной патриархальной семьи. Их даже в Сибири не считали русскими, называя “семейскими”.
Именно староверы были хранителями мистического опыта православного христианства. Живя ближе к земле, они и к Природе относились зачастую трепетнее других. А как это было важно при обживании столь сокровенной части Земли-Матушки! Человек одухотворяет, облагораживает дикую природу. Своей чистой жизнью. Чистыми помыслами и молитвами к Отцу Небесному.
