Цифровой журнал «Компьютерра» 2012 № 22 (122) - [8]

Почувствовал какое-то движение на своей коже. На ощупь подцепил... да, клещ; искал, где впиться. Недавно я прочел объяснение, в правильность которого сразу поверил. В нем уменьшение нашего волосяного покрова связывалось не только с приспособлением к сбросу тепла при испарении пота (я писал об этот тут). Выясняется, что кожа с редкими некрупными волосками оптимальна для осязательной локализации кожных паразитов. Будь мы полностью безволосыми или, наоборот, покрытыми густой шерстью, почувствовать осторожно пробирающегося по коже клеща было бы труднее.

...А потом начало смеркаться и приехали мои спутники. Мы облазили все берега, спустили на воду лодку, и наловили то, что хотели. В очередной раз удивились тому, как хорошо сегрегированы разные формы лягушек. В мелководном лесном закутке водоема – сплошь гибриды, а в более широкой его части, выходящей одним берегом на открытое пространство – только озерные лягушки. Думаю, что в этом месте для воспроизводства гибридов, в отличие от описанного в прошлой колонке случая, скрещивания с родительским видом не нужны.

>Гибридных лягушек мы наловили тут. А эта старица тянется дальше, расширяется...

>...и оказывается населена уже только озерными лягушками, родительским видом. Это ночная фотография с лодки; причудливые фигуры создает поднимающийся над водой туман

Сколько и каких хромосомных наборов у этих лягушек, какие они производят половые клетки, мы еще не знаем; надеюсь, во многом разберемся к осени. В любом случае, задачу, которую мы поставили себе в этот раз, мы выполнили.

Ну все, хватит об этой поездке; если интересно – посмотрите фотоотчет на моем сайте. Я хочу, чтобы в сухом остатке от моей колонки сохранилось понимание того, насколько мы оторваны от того использования самих себя, какое нас создало.

Лягушки «знают» свое место, привязаны к среде, которой соответствуют. Их экологическую нишу (образ жизни, характер связей в экосистеме) можно охарактеризовать вполне конкретно. Наша ниша уникальна в силу невиданной до нас пластичности. Но я думаю, что для того, чтобы чувствовать себя счастливым и полноценным, надо хотя бы изредка прикасаться к собственным истокам. Хороший способ – спокойно поспать в лесу.

К оглавлению

Дмитрий Вибе: Так будет не всегда Дмитрий Вибе

Опубликовано 25 мая 2012 года

Раз уж я заговорил о работах Ласкара в частности и о долговременной эволюции Солнечной системы вообще, уместно написать и ещё об одном аспекте этой проблемы, чтобы, как говорят, два раза не вставать. В прошлой колонке я представил мрачные прогнозы орбитальной эволюции Солнечной системы. Но у наших отдалённых перспектив есть и другая сторона — не общесистемная, а внутрипланетная, которая, впрочем, оказывается тесно связанной с эволюцией орбит. Я имею в виду важнейший климатический параметр — наклон оси вращения планеты по отношению к плоскости её орбиты, определяющий характер смены времён года.

На всякий случай уточню, что речь идёт о взаимной ориентации осевого и орбитального вращения планеты, но не о положении оси вращения в теле планеты, то есть не о движении полюсов, например, Земли относительно коры и мантии. Это отдельная очень интересная тема, но за неё пусть отдуваются геологи.

Так вот, в прошлый раз я писал о том, насколько сильно может меняться со временем орбитальное движение планеты. Параметры осевого вращения — конкретно наклон оси вращения и период прецессии — также подвержены колебаниям, что во внутренней области Солнечной системы нагляднее всего видно на примере Марса. Его внешний облик содержит многочисленные признаки иного прошлого, климатически существенно более комфортного с человеческой точки зрения. Русла, протоки, осадочные породы, минеральный состав поверхности — очень многое указывает, что в далёком прошлом, миллиарды лет назад, на поверхности Марса могла существовать жидкая вода. Но потом что-то случилось, и климат Марса кардинально изменился не в лучшую сторону.

Подходящим кандидатом кажется изменение наклона оси вращения Марса. Параметры его орбиты, как и параметры орбит других планет, испытывают квазипериодические вариации с периодами в десятки тысяч лет. Некоторые из этих периодов совпадают с прецессионным периодом Марса, равным примерно 170 тыс. земных лет. Близость периодов приводит к спин-орбитальному резонансу, следствием которого могут быть хаотические изменения угла наклона марсианской оси. Как показывают расчёты, выполненные в том числе и Жаком Ласкаром, даже за последние десятки миллионов лет угол между экватором Марса и плоскостью его орбиты мог отклоняться от теперешних 25 градусов более чем на 10 градусов в обе стороны. Если же говорить обо всём времени существования Солнечной системы, то тут возможны скачки практически от 0° и чуть ли не до 90°.

Если вспомнить, что колебания угла между экватором Земли и плоскостью эклиптики на величину порядка градуса устроили нам ледниковый период, при таких масштабных колыханиях Марса понятна практическая неизбежность климатических катастроф на нём. С другой стороны, у Земли за последние десятки миллионов лет этот угол варьировался не более чем на один-два градуса. Возникает естественный вопрос о причинах такой устойчивости нашей планеты.