Цифровой журнал «Компьютерра» 2012 № 01 (101) - [10]

- Есть ли шанс, что новые троичные компьютеры окажутся выгоднее обычных?

- Поначалу, конечно, нет. Придётся ведь всё разрабатывать с нуля, начиная с элементной базы. Чтобы это оправдалось, нужен большой прирост эффективности при обработке данных.

- Ну зато можно будет работать на реальном «железе». Или на современных двоичных процессорах эмуляция будет работать быстрее, чем машина на неких малотиражных элементах?

- Здесь вопрос доступности. Если ты выпускаешь элемент, тебе его нужно сначала получить, потом припаять. А эмулятор — собрал и запустил. Не нужно никаких дополнительных усилий для того, чтобы посмотреть, как всё работает.

- Но если вдруг появится какая-то элементная база, которая дает это естественным образом, сразу все старые наработки сразу пригодятся, так?

- Да, всё можно достаточно быстро адаптировать. Это один из вариантов будущего. Когда упрётся прирост производительности нынешней архитектуры, почему не пойти по пути расширения количества разрядов разрядности? Ну и ещё есть квантовые компьютеры, они тоже оперируют не всегда двоичными данными, здесь может оказаться больше возможностей.

Читайте также:Tertium datur: другие компьютеры. Полвека назад на эволюционном древе вычислительной техники появилась особая ветвь — ЭВМ, в основе которых лежала логика, отличающаяся от двоичной. Их разработали в МГУ.

Полезные ссылки

Основные русские ресурсы по изучению истории, разработке троичной вычислительной техники, алгоритмов и по троичной логике:

История создания «Сетуни» и «Сетуни-70» в «Виртуальном компьютерном музее»

Попытка создания

Проект «Тунгуска» — интересное применение архитектурных принципов микропроцессора 6502 и компьютера «Commodore-64», но с использованием симметричного троичного кода

Симулятор «Сетуни»

К оглавлению

Колумнисты

Василий Щепетнёв: Месть индейских вождей Василий Щепетнев

Опубликовано 26 декабря 2011 года

В конце тридцатых годов прошлого века по экранам Советского Союза прокатилась победоносная война. В фильмах «Родина зовёт», «Эскадрилья номер пять», «Глубокий рейд», «Если завтра война» и других наша славная армия громила врага «малой кровью, могучим ударом». Да и в книгах было то же самое.

Сегодня фильмы о будущих победоносных войнах в России как-то не снимают. Да и пишут о них не то чтобы много. Пораженческая литература – это да, этого добра у нас изрядно, а вот чтоб «барабаны, сильней барабаньте» (как звучит!) – с этим покамест туго.

Сейчас больше прежние войны переигрывают. Что было бы, если бы сталинский режим не сокрушил советский генералитет и во главе армии остались бы Блюхер, Тухачевский, Якир и прочие военачальники? Если бы танков было поменьше, тысяч восемь, но танкисты были бы лучше подготовлены? Если бы вместо пакта с Германией была создана «Антанта–1939»? И так далее, и тому подобное.

Пишут на эту тему и литераторы лёгкого поведения, и серьёзные мужи, историки с докторскими степенями. Рассматривают тактико-технические данные танков, самолётов, пушек и винтовок, выбирают варианты лучшего их использования, перемещают дивизии, строят оборонительные укрепления, посылают диверсантов подстрелить фюрера, наконец, создают чудо-оружие.

Действительно, чудо-оружие – это вещь! Это довод, против которого трудно возразить. Они бомбят Киев, а мы в ответ как бабахнем атомной бомбой!

Или вот нашествие Батыя: кто не мечтал с верными товарищами встать на пути неисчислимых полчищ жестокого захватчика! Я уже как-то писал об этом и получил много советов, какое именно оружие стоит взять с собой в Рязань декабря тысяча двести тридцать седьмого года – с учётом ограничения по массе и численности.

Иначе и неинтересно: ясно, что Таманская дивизия (вторая гвардейская), явившаяся из будущего в разгар битвы за Рязань, отстоит Святую Русь. Может, именно поэтому её, дивизию, и расформировали в году две тысячи девятом. Нет, возможность перемещения в прошлое ограничено: пятьсот килограммов груза — и точка. Зато любого груза – все ресурсы нашей страны в моём распоряжении.

Тут призадумаешься. Ядерные фугасы четвёртого протокола?

Нет. Слишком сложно, а я в фугасах не силён. Да и всякий фугас взрывается только один раз. Опять же свои пострадают… Я бы сначала почитал книги, поспрашивал историков: что ценили монгольские полководцы, что любили и чем гордились. Символы власти, украшение, оружие. А потом бы набрал на четыреста пятьдесят килограммов этого добра, браслетов, нагрудных знаков, сабель. Пятьдесят кило оставлю на автомат с оптическим прицелом, револьвер, патроны и лекарства – для личного употребления.

Переместился бы в год одна тысяча двести тридцать шестой, убедил бы рязанцев добрым словом и автоматом сделать меня полномочным представителем и поехал бы послом к Батыю: мол, Рязань хочет мира и просит принять дары, эти самые украшения, выполненные из золота, каменьев драгоценных и радиоактивных материалов.

Последних – в меру, чтобы не сразу лучевая болезнь проявилась, а через месяц, через два. Или подбрасывал бы на пути монгольского войска те же украшения, цепляя их на идолов. Или на тела павших бойцов. В общем, нашёл бы способ переправить их агрессору. Батый, Субедей, Мунке и другие польстились бы на роскошь и красоту, получили бы по четыре-пять сотен бэр, заболели, и тем бы поход сорвался. Украшения перешли бы к другим, к третьим – и войско оказалось бы без командиров. Пошла бы у монголов пря, кто главнее, и стало бы им не до походов. А хоть бы и вышли они в поход, ведомые больными полководцами, далеко бы не ушли.