Цифровое пиратство. Как пиратство меняет бизнес, общество и культуру - [60]

Джеффри Скотт МакИллвейн заявляет об этом более прямо: «В процессе штамповки DVD применяются те же репликаторы, что и в производстве лицензионных высококачественных дисков. Эти репликаторы либо принадлежат клиенту (при цене около одного миллиона долларов), либо арендуются у официального производителя DVD в нерабочее время» (МакИллвейн, 2007: 22). Фактически МакИллвейн описывает экономичный и эффективный процесс, идеальную модель, которая по скорости, стоимости и схеме распространения не уступает легальному рынку DVD. Но поскольку производители пиратских дисков не покупают права на контент, они могут потягаться с лицензионными DVD даже после их появления в данной стране.

Как же конкурировать с этой моделью? Уж конечно не с помощью усиления цифровых средств контроля, таких как коды стран, которые бутлегеры мгновенно учатся обходить. Логично предположить, что если проблема связана с уязвимостью защиты на легальных производственных линиях, то представители индустрии должны устранять такие «дыры» за свой счет. Однако деньги, сэкономленные с помощью офшора, – это деньги, которые государство платит за устранение утечки информации.

Явная ирония заключается в том, что киностудии, требующие правовой защиты, охотно размещают производство своих продуктов в странах с высоким уровнем пиратства. Эта практика, как и многие другие, свидетельствует о внутреннем сбое – своеобразной бреши в защите производственного процесса. Но в любом случае она не должна становиться проблемой американских налогоплательщиков – как и задача продвижения продукта на свободном рынке. Среди причин переноса производства в Азию – более низкие эксплуатационные расходы и более мягкие требования к защите окружающей среды. Однако экономия налагает дополнительную ответственность: необходимость добиться того, чтобы компании справлялись с явным и предсказуемым злоупотреблением – централизованными и даже поддерживаемыми государством пиратскими кампаниями – так же, как и с любым другим аспектом бизнеса. Невероятно, что бремя, возложенное на плечи граждан США, предполагает не только потерю бесчисленных рабочих мест в пользу зарубежного производства, но и бесконечную трату налоговых поступлений, уходящих на борьбу с подделками – побочным продуктом аутсорсинга.

Пиратство процветает в странах, где размещено производство. Представители индустрии не упоминают об этом на пресс-конференциях и в пламенных речах о вреде фальсификата. Почему в Китае так распространены подделки? Потому что там все производится. Как правообладатели могут грозить пальцем развивающимся странам, если они перенесли туда все свои заводы? Эти заводы штампуют модные аксессуары – например дамские сумки – по заданным спецификациям. Рано или поздно на конвейер попадают более дешевые материалы, и при следующем запуске Prada превращается в Prado. Рабочие не знают, в чем разница, а руководители завода выпускают подделки с помощью имеющегося у них оборудования.

В фильме «Если симптомы не исчезают», где исследуется тема фальсификата, озвучены такие данные: сегодня Китай производит 58 % товаров и 90 % подделок («Если симптомы не исчезают», 2008). Эти цифры тесно связаны между собой. Китай обеспечивает корпорации дешевыми брендовыми товарами, которые продаются с внушительной наценкой. Для регионов, где люди не могут позволить себе платить эту наценку, Китай производит те же товары без соответствующего контроля качества. То, что в обоих случаях используется один и тот же завод, – проблема, но отнюдь не неожиданность.

Таким образом, со стороны представителей индустрии наглостью является попытка воззвания к американскому правительству с требованием положить конец пиратству, в то время когда фальсификат производится на тех же конвейерах, которые они сами создают, контролируют и поддерживают. Еще бо́льшая наглость – заявлять, будто творческие усилия, экономическое обеспечение и трудовые затраты ложатся исключительно на плечи граждан США. Поскольку чернить собственный бизнес и производство глупо, они клеймят позором «внутреннее» пиратство, бессовестных фальсификаторов и все, что способствует снижению потребительских расходов. Причина использования зарубежной рабочей силы очевидна, если принять во внимание оплату труда в развивающихся странах – мизерную по сравнению с американскими зарплатами. Офшорное производство влечет за собой массу налоговых льгот, и некоторые крупные производители, например Wal-Mart, даже вынуждают поставщиков переносить заводы в Азию. Но все же любопытно, почему те отрасли, которые получают прибыль благодаря интеллектуальной собственности, так мало интересует принцип работы собственных зарубежных предприятий.

Кто виноват?

Массмедиа в США очевидно не желают возлагать на Голливуд ответственность за утечки по каналам распространения. Объективности нет места, когда спецвыпуск «60 минут» под названием «Пираты в интернете» начинается с заготовленной фразы: «Не секрет, что онлайн-пиратство разорительно для музыкальной индустрии, поскольку миллионы людей уже прекратили покупать диски». Авторы не ищут причину, а целиком и полностью полагаются на корреляции, навязываемые индустрией. Спецвыпуск продолжается в стилистике откровенно желтой прессы: ведущая Лесли Сталь в старательно смонтированном отрывке сначала пытается обелить себя заявлением «думаю, я единственная никогда ничего не скачивала», тем самым демонстрируя полное невежество в этом вопросе. Затем Сталь присоединяется к стенаниям Питера Чернина из 20th Century Fox: дескать, школьники и студенты прекрасно «знают, что это воровство», но «считают, будто оно в порядке вещей». После таких сентенций они дружно осуждают Уэйна Россо из Grokster, представляя его ни много ни мало «врагом Голливуда». Тогда как в интервью с Черниным Сталь всячески сочувствует проблемам его корпорации, беседа с Россо проходит холоднее. Сам факт, что Сталь кого-то осуждает, показав себя полным профаном, окончательно нивелирует ценность самой программы.