Цифровое пиратство. Как пиратство меняет бизнес, общество и культуру - [11]

Как и в случае с аналогичными примерами, разница состоит в том, какие именно поступки массмедиа велит осуждать, независимо от их соответствия закону. Никто не «промывает мозги» против перехода улицы в неположенном месте или против превышения скорости. И при этом люди открыто презирают пьяных за рулем; их считают самыми безответственными, самыми ужасными водителями. Их нужно сажать в тюрьму, лишать прав и беспощадно штрафовать за то, какой ущерб они могли нанести. Но, в конце концов, такое отношение нам навязали. Точно так же, никто не трубит о том, как аморально делать пиратские копии пакета программ AutoDesk, который стоит 2000 долларов (1220 фунтов стерлингов). Следовательно, этот поступок мало кто осуждает. Зато парень, торгующий DVD на уличном развале, аморален и занимается нелегальной деятельностью – это именно из-за него люди теряют работу и цены взлетают до небес, не правда ли?

Итак, зачем люди рискуют, делая пиратские копии материалов, в которых по-настоящему не нуждаются? Пираты «балансируют на краю», ловко обходя и игнорируя двойственность морали и законов. Они вникают в истинную суть агитации и промывания мозгов, и таким образом, более трезво оценивают морально-этические и законодательные последствия цифрового пиратства. Западная мораль в этом отношении очень гибка и податлива, как закон, в котором понятия наказуемого и ненаказуемого постоянно меняются. С помощью таких законов невозможно различить добро и зло, поскольку преступления против авторского права всегда относительны. Ограбление и насилие – преступления, которые квалифицируются по факту содеянного, игнорируя понятие потенциального ущерба, – и потому о них гораздо легче судить.

Законы об интеллектуальной собственности (ИС)

Еще один источник путаницы для «копирайт-бедных» заключается в том, что незнание законов об интеллектуальной собственности на самом деле выгодно. Ни для кого не секрет – индустрия процветает благодаря всеобщему неведению, но есть и те, кто поступает так намеренно, зная законы и идя против них. «Некоторые очевидные злоумышленники (например изготовители подделок) отделались минимальным возмещением ущерба», – пишут Сэмуэльсон и Уитленд (2009: 12), а других обычных нарушителей, в том числе и возможных добросовестных пользователей, привлекли к ответственности за умышленные нарушения и вынудили заплатить максимальные штрафы, хотя по здравому размышлению они нанесли мизерный ущерб, и минимальный штраф в данном случае был бы адекватнее.

Отсюда возникают сразу два следствия. Во-первых, когда нарушение авторского права (умышленное или нет) приравнивается к изготовлению подделок, стираются границы между штрафами за оба преступления. Если изначально суд считает подделку более тяжким преступлением, чем нарушение авторских прав, верхний предел штрафа за подделку повышается. Когда по суду умышленное нарушение авторских прав расценивается как изготовление подделок, размер штрафа тоже будет совпадать, и так далее.

Во-вторых, получается, что фактический ущерб для представителей индустрии не имеет значения. Если суд одинаково относится к тем, кто – осознанно или нет – распространял музыку через пиринговый сайт, и тем, кто продает пиратские диски на улице, никто не поверит, что приговор зависит от фактического размера ущерба. Если торговля пиратскими дисками может вызвать падение объема продаж, то ничто явно не указывает на причинно-следственную связь между скачиванием файлов через пиринговые сети и снижением уровня продаж дисков. Другими словами, странно думать, что продажа пиратского диска так же угрожает прибыли индустрии, как скачивание дюжины песен через пиринговый сайт.

Еще одна разновидность пиратов, о которой не вспоминают в ходе пропаганды и при рассмотрении судебных исков, – это люди, которые рискуют быть привлеченными к ответственности за нарушение авторского права ради собственного творчества. Такие «творческие пираты» гораздо ближе к художникам и изобретателям, которых якобы защищает закон об авторском праве, чем большинство современных правообладателей. Это малоизвестные независимые авторы – те самые, кого антипиратская пропаганда объявляет главными жертвами пиратства.

В бесплатном документальном фильме «Хорошая копия, плохая копия» рассматриваются два примера такой творческой деятельности: пират-диджей Girl Talk и бразильское ремикс-направление «технобрега» (Johnsen и другие, 2007). Girl Talk вплетает знакомые мелодии в свое энергичное техно. Но, как он сам говорит в фильме, «по радио постоянно звучат песни, в которых целые отрывки напоминают музыку Black Sabbath – гораздо больше, чем мои нарезки из Bachman-Turner Overdrive – музыку Bachman-Turner Overdrive». Авторы фильма посетили компанию Bridgeport Music, владеющую авторскими правами на песню Get Off Your Ass and Jam («Подними свою задницу и зажигай») и на массу других песен в стиле рэп и выигравшую знаковый процесс «Bridgeport против Dimension Films». В свое время ее представители заявили: «…если делаешь сэмпл, покупай лицензию» (Lemire, 2007). Дженет Петерер из Bridgeport Music мало волнует как общественное мнение, так и мнение «пострадавшего» автора (Джорджа Клинтона) об исходе дела. Ее реакция понятна многим, чей бизнес связан с авторским правом, но сама она не автор и ничего не создает.