Цианид - [12]

Я кинулась было за пальто, но Митчелл остановил меня, коснувшись плеча.

– Иди поешь, пока еда не остыла. Скинешь деньги на счет или… – он помолчал, раздумывая, – или я могу заехать за ними завтра. Уверен, что буду в этих краях.

Он предлагал мне решить самой, хочу ли я увидеться с ним еще раз. Мне было проще скинуть ему деньги на счет, но слова «буду в этих краях» просто заворожили меня, как магическое заклинание.

– Буду рада, если ты заглянешь завтра, – ответила я, внезапно потеряв голос. Он прозвучал сипло и не слишком уверенно.

– Только если тебе это подходит, – поспешил добавить Митчелл.

– Да! Вполне! Просто миллион спасибо.

– Тогда до завтра? – проговорил он, набрасывая капюшон. Тень легла на его лицо, отчего челюсть и губы показались резко очерченными и особенно выразительными.

– До завтра, – ответила я. – Подожди… Так кто все-таки придумал мое имя?

– Свифт, – улыбнулся он.

Я провожала его взглядом, пока он шел к велосипеду. Уезжая, Митчелл оглянулся, и я махнула ему рукой. Не смогла удержаться. Пепел сигареты закружился в воздухе – серебряный и невесомый. А я в ту минуту была еще легче пепла.

Глава 3 Неправильно

Мы с Дереком долго притирались друг к другу. Первые несколько недель секса с ним мне было так больно, что я пила обезболивающее перед нашими свиданиями. Процесс не вызывал у меня никаких особенных эмоций или чувств. И у Дерека тоже. Он медленно возбуждался и долго не мог достичь разрядки. Он изливался в меня только спустя пару часов, когда я уже еле терпела боль. Он входил во вкус, только когда у меня появлялись ссадины и натертости. Мне было больно ходить после каждой нашей ночи.

Я винила себя за неумелость, считала себя недостаточно сексуальной. Старалась изо всех сил, соглашалась на любые эксперименты, лишь бы раззадорить его. Три месяца прошло, пока я не поняла, что ему нужно.

Однажды я опоздала на свидание на час. Застряла в пробке по дороге к его дому. Приехала, когда Дерек уже не надеялся меня дождаться. Помню, как позвонила в дверь, и он открыл: глаза сверкают от злости, руки сжались в кулаки в карманах, лицо – холодное, безжалостное.

– Ты злишься? – спросила я.

Я еще ни разу не видела, чтобы он злился, поэтому не сразу поняла, что к чему.

– Нет, просто сидел и думал, не заняться ли сексом со своей правой рукой, – ответил он.

Я рассмеялась. Шутка показалась мне смешной, хоть и намекала на то, что меня ждали в первую очередь для секса. А Дерек втащил меня внутрь и прижал к стене. Я выронила сумку от неожиданности. Он начал стягивать с меня одежду и бросать ее на пол прямо в прихожей.

– Дерек, подожди, не надо, – запротестовала я.

Мне хотелось сначала принять душ и настроиться на встречу, может быть сделать вместе что-то романтичное, но чем больше я протестовала, тем неистовей становились его действия. В итоге он уложил меня на пол прямо у двери, на коврик для обуви, и принялся трахать так, как еще не делал этого. Было больно, потому что я не успела толком возбудиться. Моя голова ударялась о дверь на каждом толчке.

Прежде он никогда не впадал в такое состояние, и меня охватила паника. Я снова и снова просила его остановиться, но он не слышал меня. Моя голова продолжала биться о дверь, пока он не кончил. С таким стоном, что наверно все соседи услышали. И впервые все дело заняло минут десять, не больше.

– Больше не опаздывай, – сказал он после, благодушно улыбаясь и помогая мне встать.

В ту ночь мне было больно спать на спине, потому что на затылке вылезла шишка. Боль в промежности мучила примерно с неделю, и на душе было гадко. Но я в очередной раз убедила себя, что боль – это любовь, агрессия – это страсть, а отказ остановиться – свидетельство силы его чувств.

Недавно нашим отношениям исполнился год. Было бы ложью сказать, что я страдала все это время. Вовсе нет. Дерек был умным, инициативным и хозяйственным. Я ни в чем не нуждалась, начиная с того дня, когда переехала к нему. Его дом был в идеальном состоянии, все на своих местах и всего в избытке. Мне нравилась его увлеченность адвокатской практикой, его азарт, с каким он рассказывал о делах, за которые брался. Нравилась его непробиваемая самоуверенность. Думаю, я была влюблена. А на мелочи я умела закрыть глаза. Ведь споры и недопонимание случаются в любых отношениях.

Например, Дереку не нравилась моя работа. Он считал ее моим промахом и говорил, что мне стоило пойти по стопам родителей в юриспруденцию. Может быть, сказал, еще не поздно бросить все и устроиться в контору к отцу. Хотя бы ассистентом: подавать адвокатам папки и носить им кофе.

Еще он легко раздражался по любому поводу, даже из-за мелочей. Не выносил, когда я начинала оспаривать его мнение или ставила под сомнение правоту. Бесился, если я принимала решения самостоятельно: как-то я сама вызвала сантехника и обговорила с ним детали ремонта в ванной – и Дерек как с тормозов слетел, когда узнал. Словно я оскорбила его своей независимостью и совершенно не ценю его мнение.

Постепенно я перестала принимать решения сама, перестала спорить с ним и научилась не расстраиваться, когда он говорил, что писать статьи для журнала – это блажь и нелепица.