Чужой в раю - [2]

И тут Володя сказал хамскую фразу, которая его окончательно сгубила:

— Какой ты профессор? Ты — водовоз.

Причем здесь «водовоз»? Но заткнуть рот Володьке я не успел. Последствия для него оказались самыми трагическими. Увы, этот молодой человек действительно был профессором и мало того — редкостной скотиной по жизни. Через неделю он добился, чтобы Володю исключили из университета. За оскорбление преподавательского состава. А для меня тогда все обошлось выговором за курение в неположенном месте. Даже не повесили фотографию на доску позора. Я ведь не сравнивал профессора с водовозом.

Володя же мгновенно сломался после исключения из вуза. К тому времени, когда я сам этот вуз окончил, он уже полностью деградировал как личность. Не знаю почему, но он не делал попыток в нем восстановиться — работал грузчиком, сторожем все остальную жизнь. Или вообще не работал. Но когда я изредка встречал его в городе, то всегда чувствовал неловкость. Ведь мы в тот роковой день были вместе…

…В забегаловке я взял нам по стакану водки и бутерброды. Володя залпом выпил весь стакан, а я, сославшись на инфаркт, храбро отхлебнул лишь половину.

Нужно было продолжать. По всему выходило, что теперь я обязан споить своего старинного приятеля-бомжа, что говорится, до синих соплей.

— Еще? — спросил я Володю.

Он пожал плечами. Я пошел к стойке бара за вторым стаканом для него и новыми бутербродами. Ведь Володя явно ничего не ел с утра. Но по дороге у меня вдруг закружилась голова, и я …упал на грязный пол забегаловки, с ужасом понимая, что водка в этом заведении оказалась паленая. Больше я уже ничего не помнил…

…Мне показалось, что я пролетел в какой-то непроглядно черной пустоте целую вечность, прежде чем мрак вокруг меня стал рассеиваться. Но сразу определить, куда я попал, не удалось. Мутная пелена застилала глаза. Потребовалось большое усилие, чтобы сфокусировать взгляд. Пустота вокруг меня стала приобретать приятный голубовато-зеленый оттенок, но по-прежнему не на чем было остановить взгляд. Просто пустота. Было странное ощущение, что я лежу под открытым небом, хотя эта пустота надо мной ничуть не походила на привычную тусклую серость отравленного бензином городского неба.

Где я и что со мной произошло? Надо полагать, у меня случился второй инфаркт, на этот раз обширный, приведший к мгновенной потере сознания. И это вокруг меня — не что иное, как помещение какой-то сверхдорогой частной лечебницы, рядом с которой я по случайности оказался во время инфаркта. Забавно: на какой день они меня вежливо попросят отсюда и переведут в обычную неотложку? А ведь надо же — как великолепно выглядит потолок в этой больнице! Полная иллюзия бесконечности пространства. И воздух-то какой здесь приятный!

Мне стало стыдно. Ведь от меня, наверное, разит спиртным. Надо же угораздило — второй инфаркт случился в дешевой забегаловке. Что обо мне подумают врачи? И каково будет жене объяснять им, что муж уже практически не пьет после первого инфаркта?

Я глубоко вздохнул и — о, ужас! — понял, что не слышу собственного дыхания. Боже мой, неужели всё так трагично?! Выходит, что я подключен к аппарату искусственной вентиляции легких и уже так основательно напичкан обезболивающими средствами, что совершенно не чувствую себя. Сделав еще усилие, я ощупал себя. Удивительно, но никакие шланги на мне не были закреплены.

— С прибытием! — сказал скрипучий голос слева.

Повернув голову влево, я увидел возле себя мужчину неопределенного возраста с высоким лбом, запавшими глазами и окладистой бородой. На голове у него был какой-то неширокий светящийся обруч и, когда он наклонился ко мне, мое лицо залил яркий свет.

Хмыкнув на всякий случай, я недовольно сказал:

— Ну, знаете ли, это издевательство — поздравлять человека с тем, что он перенес инфаркт и попал в больницу.

— Инфаркт? Больница? Милейший, вы ничего не поняли. Только не волнуйтесь. ВЫ …УМЕРЛИ. В земном, конечно, смысле.

Глава вторая. Небеса

Я рассмеялся:

— А вы, значится, святой Петр? И где же ваши ключи от рая? Или туда меня не пустят?

Мужчина, который вовсе не выглядел глубоким стариком, прищурившись, посмотрел на меня:

— Судя по всему, вы интеллигентный человек. Сразу определили, что я похож на святого Петра. То есть, на известный рубенсовский портрет этого святого. Вообще-то, наши розыски здесь этого Петра не дали никаких результатов. Да и Нерон отрицает, что такой человек жил в Риме.

Теперь я уже расхохотался:

— Нерон? Ну да, конечно. Я же в царстве мертвых. Слушайте, перестаньте меня разыгрывать. Где я нахожусь? Близкие, наверное, уже волнуются.

Мужчина словно не слышал меня. Посмотрев вверх, он тоскливо сказал:

— Нужно мне, наверное, лишится бороды. Я, конечно, не против того, чтобы меня каждую неделю ставили на дежурство — встречать вновь прибывшие субстанции. Всё-таки я — психолог, и попадаются очень интересные экземпляры, но с каждым приходится говорить о святом Петре. Это не продуктивно.

— А что это за глупый нимб у вас над головой? Прикол такой, что ли?

— Нимб? — искренне удивился человек. — Ах, да, забыл, извините. Это просто подсветка для чтения. Разве на земле вы не встречали такие? Я читал до вашего прибытия книгу.