Чужой мир - [31]

– Да, теперь я поняла. Ты права. Но другой обуви у меня нет.

– Я возьму мерки с ваших туфель, и мы изготовим нужные копии под все ваши наряды! – с воодушевлением предложила Айю. – Не волнуйтесь, обувь будет выполнена в точном соответствии с вашими образами. Правда, это займет время…

Она расстроенно взмахнула рукой, словно демонстрируя размеры гардеробной и количество нарядов, обрисовывая тем самым фронт работ.

– Ничего. Сегодня сойдет и так, – решила я. В голове зрела уже новая проблема.

Я опасалась, что не смогу повторить макияж Элеоноры. А в том, что его необходимо обновить, сомнений не возникало.

Полчаса спустя можно было с уверенностью сказать, что мои подозрения полностью подтвердились. Я с раздражением рассматривала толстую стрелку на веке, с недоумением размышляя, как же у Элеоноры получалось провести ее тонко и изящно. С румянами тоже напортачила: как ни старалась, но аккуратно подчеркнуть скулы мне не удавалось, а вот поставить два ярко-розовых пятна на щеках – запросто.

– Не хочу вас торопить, – Айю вновь появилась в дверях и теперь неловко переминалась с ноги на ногу, – но мы можем опоздать. Это будет невежливо и ударит по вашей репутации.

Я чертыхнулась сквозь зубы и со злостью отбросила кисти для макияжа прочь. Я швырнула бы их на пол и с удовольствием еще бы и попрыгала по ним, но времени мыть кисти или бежать за новыми не оставалось. Да и разве виноваты они в том, что у меня руки растут не из того места?

Я протяжно вздохнула.

– Айю, у тебя есть знакомый стилист? Мне не справиться самой с укладкой и макияжем.

– Так давайте я помогу! – радостно предложила она и тут же оказалась возле туалетного столика. – Присядьте и повернитесь ко мне спиной.

Ее голос звучал сосредоточенно и уверенно, так что у меня не возникло желания спорить. В любом случае хуже, чем я, она уже не сделает.

Я закрыла глаза – сказывалась усталость, и позволила Айю колдовать над лицом и волосами. Наверное, в какой-то момент я умудрилась ненадолго отключиться от реальности, потому что довольное мурчание: «Ну вот и все. Нравится?» – застало меня врасплох.

Я сморгнула состояние полудремы и посмотрела в зеркало. Айю не стала копировать мой дневной макияж, она повторила его принцип, но добавила красок – тени стали чуть глубже, блеск для губ – ярче.

– На приеме будет много прессы. На фотографиях вы не должны выглядеть бледно, поэтому макияж требуется немного смелее, чем обычно, – пояснила она. – А завтра я сделаю такой натуральный вариант, что никто и не догадается о косметике на вашем лице! Будут лишь восхищаться вашей красотой.

– Спасибо, – искренне поблагодарила я. – Но вроде это не входит в круг твоих обязанностей.

– Мне доставит удовольствие подобная работа, – улыбнулась Айю и, как мне показалось, была вполне искренна.

Я осторожно дотронулась до волос, забранных наверх и косым пробором спускающихся на открытое плечо, и не смогла сдержать восхищения:

– Ты настоящий мастер! Могла бы стать прекрасным специалистом в мире моды!

– Да ну что вы… – покраснела Айю и пробормотала уже на цинфийском, словно обращаясь к себе, а не ко мне: – К тому же папа бы мне не позволил…

Второй раз за короткое время всплывает некий строгий папа. Пожалуй, неплохо было бы о нем разузнать, но не сейчас.

– Ты будешь переодеваться?

– Сегодня мне по статусу не положен вечерний наряд.

Сегодня. Все интереснее и интереснее…

– Что ж, тогда вперед!

В ставшем уже привычным сопровождении Айю и охраны я покинула номер. Взлетая над отелем, я не чувствовала волнения, только удовлетворение от того, что пока все идет по плану. Тревога появилась позже, когда я застыла перед огромной широкой лестницей, у подножия которой уже маялись от скуки, как охотники в засаде, журналисты с фотоаппаратами наперевес. По этой лестнице спускались все приглашенные гости. Их имена громко оглашал важный низенький мужчина, лишь изредка подглядывающий в список приглашенных.

– Сейчас объявят господина Кайото, затем – семью Сайс, а следом спустимся мы. Готовы?

Я неуверенно кивнула. Почему-то страх ледяной рукой сжал сердце. Лестница представлялась чем-то пугающим, словно дорога на эшафот. Я злилась на себя за глупые ассоциации, но ничего не могла поделать. Даже на пресс-конференции, где за мной тоже наблюдали сотни любопытных глаз, я чувствовала себя спокойнее.

– Вы великолепно выглядите!

– Спасибо, Айю. Ты тоже очень милая.

Та зарделась от смущения и навострила ушки, вслушиваясь в объявленные имена.

Не мы. Слава богу!

Я представила, как по этой лестнице спустился бы Алекс – легко, немного лениво, с тем небрежным лоском, дающим понять, как сильно повезло гостям, что их удостоил вниманием такой занятой человек, как он.

«Самый занятный противник – наш страх, Майя. Нет ничего приятнее, чем бросать вызов самому себе. Но он же и самый опасный союзник. Страх загоняет нас в рамки, он и тюрьма, и убежище. И если из тюрьмы сбежать стремится каждый из нас, то добровольно покинуть убежище по плечу лишь единицам».

Фраза отчетливо всплыла в памяти. Я не могла вспомнить, к чему же Алекс это говорил, возможно, такими словами он убеждал меня остаться в межрасовом центре – не помню, совершенно не помню, но это и неважно.