Чужой - [67]

Разве можно пройти мимо? Я не смог.

Выбрал целую упаковку и отправил в родной мешок. Потом продолжил свой путь. Одному из раненых подложил под голову обмотанный куском войлока свой мешок. Укрыл бойца своей плащ-палаткой и присел рядом. Крови потерял много. Действие укола прошло. Кружилась голова. Меня лихорадило. Укутался куском войлока.

Вернулись бойцы, посланные на фланги. Они притащили трофейное оружие наших раненых и весть о погибших.

В небе раздался гул вертолётных двигателей. К нам приближались закреплённые за нами "вертушки". Рядом с местом боя была только небольшая площадка для одного вертолёта. Один и сел.

Остальные "вертушки" барражировали над нами. Они были готовые прикрыть нас огнём своих пулемётов. Севший вертолёт не глушил двигателей. Только сбросил обороты. Открылась дверь. Мы начали погрузку своих убитых и раненых товарищей.

Я был компанейским парнем. С вертолётчиками меня связывала крепкая дружба. Она была скреплена обильной выпивкой. Щедро выставляемой мной. Вот по такой крепкой дружбе мне и поведали о тайниках. Имевшихся в вертолётах. Помогая заносить укутанного мной раненого, затащил свой мешок. Спрятал в тайник. Командиру вертолёта жестами, при работающем двигателе не поговоришь, показал. Тайник занят и выпивка за мной.

О том, что кто-то будет ковыряться в моём грузе, не переживал. Не гласный кодекс за такие вещи карал строго. Да и случаев таких не было.

Троих легкораненых оставил в "вертушке", присматривать за тяжелоранеными.

Дверь закрылась. Взревев двигателями, вертолёт взлетел. Набирая скорость он, понёсся в сторону лагеря. Для раненых, чем быстрее они попадут в руки медиков, тем больше их шанс выжить. Это понимали все. Двигателей не жалели. Приземлился второй вертолёт. Из открывшейся двери по лесенке скатилось семь человек. Полковник командир нашего отдельного отряда. Два подполковника из штабных и майор начальник наших официальных "глаз и ушей". Его сопровождали два капитана и старший лейтенант. Его подчинённые. Такие же "гавнюки" как и он.

Вместе они бросились осматривать вьюки разгромленного каравана. Я подумал, что об особом грузе командование знало. Знал о нём и наш погибший командир.

Я доложил полковнику о выполнении задачи и потерях. Он рассеяно слушал меня, наблюдая за мечущейся четвёркой.

С охватившим меня безразличием понял, на нас и наши потери всем было наплевать. На душе стало горько и противно. Хотя и понимал, что так было и будет. Но почему-то обидно!

Один из искателей, замахал рукой и закричал. Нашёл. Трое остальных поисковиков, бросили свои поиски и помчались к нему.

Полковник, резко оборвав свои вопросы, рысцой потрусил к ним. Подполковники последовали за ним. Нам приказали оставаться на месте. Не шевелиться.

Но место находки было не далеко. И мы могли наблюдать за их действиями.

Пока происходили эти события, меня озарило! В лагере нас осмотрят, как на медосмотре. Что бы не вызывать подозрений быстро нагнулся и взял из кучи трофейного оружия лежавший сверху парабеллум. Он был не плох в деле. Но был громоздок и принадлежал к другому уже ушедшему времени. Его и сунул под разгрузочный жилет. Если у меня ничего не найдут, то зачислят в категорию очень умных хитрецов. За такими людьми присматривают внимательно. О том, что все что-то тащат, знали. Из толпы лучше не выделяться. Быть как все проще и безопасней. Пусть умными считают себя. Я это переживу.

А действие разворачивалось дальше. Оба знакомых мне ящика были сняты с трупа коня. Один целый второй деформированный, но оба закрытые. Вся семёрка внимательно осмотрела их.

Майор попробовал ножом вспороть ящики. Твердая кожа не поддалась. Мысленно пожелал ему удачи и порезов на руках. Конструкцию этих сейфов помнил. Старался не улыбаться. Наблюдал с интересом. Майор был упорным. Он ковырял ножом. Бил камнем по замкам. Изрезал и сбил руки. Результатов не добился. Всё было сделано на совесть. Своим помощникам притрагиваться к ящикам не разрешил. Бросив бесполезные попытки вскрыть ящики. Взялся за один угол упаковки. Рыкнул на остальных. Четверо "глаз и ушей" кряхтя и потея, тащили ящики к вертолёту. Затащили вовнутрь. Майор и один из капитанов так и остались в вертолёте.

Нам дали команду грузить остальное имущество каравана и трофейное оружие. Под бдительным надзором полковника мы таскали всё к вертолёту. Два подполковника, капитан и старший лейтенант грузили всё в открытые двери. Бедные вспотели, устали. Так они не трудились. Никогда! Мы им в этом помогли. Носили всё бегом. Подгонять нас не приходилось. Полковник и подгонял их.

И вот вертолёт с ценным грузом и начальством взлетел. Под прикрытием К-50 вертолёт с ценным грузом и начальством не стал ждать нас. Он полетел на базу. А мы и не спешили. Я лежал у вертолёта и грелся в лучах солнца. Закрыв глаза. Дал парням забрать припрятанные трофеи. Они их заслужили честно. Так не спеша погрузились в последний вертолёт. Взлетев вертолёт, взял курс на базовый лагерь.

Долетели без приключений. Сели. Не успел наш пилот заглушить двигатели, как у вертолёта образовалась толпа встречающих.

Официальные "глаза и уши" в полном составе девять человек окружили вертолёт. Штурман открыл двери и выставил лестницу. Впереди у лестницы стоял товарищ майор. Уже знакомый кладоискатель. Он был главным встречающей компании. Радостно улыбался. На его счастливом лице было написано: