Чужой: Изоляция - [33]

– Эй, Мэнди! – из-за читалки выглянуло знакомое темнокожее лицо. Марвин Океке.

– Привет, Марвин.

– Садись рядом.

Свободных мест в зале было не слишком много, так что Аманда кивнула и уселась рядом с ним.

– Давно не виделись, – сказал Океке.

– Мой отчим на больничном, так что теперь будем видеться чаще. Тут легче делать домашние задания.

– Отстой.

Аманда пожала плечами.

– Все нормально, пока у меня есть деньги на кофе, а в кафе не начали применять правило тридцати минут.

– Я тебя умоляю, – Океке показал средний палец табличке, висевшей над дверью.

Надпись гласила:

ПОЖАЛУЙСТА, НЕ СИДИТЕ В КОФЕЙНЕ

БОЛЬШЕ ТРИДЦАТИ МИНУТ

НА ОДИН ЗАКАЗ

– Я обычно сижу тут два-три часа за одной чашкой чая, – добавил Океке. – Табличка тут просто для того, чтобы убедить людей, что есть такое правило. Убеждение – мощная штука, если ты понимаешь, о чем я.

– Наверное, – ответила Аманда. – Ладно, ты сам-то как?

– Неплохо, – Океке выключил читалку. – Делаю свое дело, понимаешь? Ты все еще в училище?

Аманда кивнула.

– Только что убереглась от завала предмета.

Она коротко рассказала Океке о задании Родригез и последующем разговоре с Байо.

– Вот дерьмо, – Океке уставился на нее. – Почему ты ходишь в эту помойку вместо нормальной школы?

– По той же причине, по которой мне приходится сидеть тут больше получаса над одним стаканчиком кофе. Денег нет.

– Слышал, – Океке сделал глоток чая и бросил на Аманду странный взгляд. – М-м, на самом деле я рад, что ты заглянула, – он выглядел так, словно ему было неловко. – Ты никогда не говорила о своей матери…

В Аманде снова вспыхнула злость.

– Чего это ты о ней вспомнил?

– Возможно, у меня есть о ней кое-какие сведения.

– Марвин, какого черта? – Аманда поднялась так резко, что стул проскрежетал по полу.

Океке поднял руки и откинулся на спинку кресла.

– Тихо, Мэнди, тихо, успокойся.

Но Аманда успокаиваться не собиралась:

– Да что ты, черт возьми, знаешь о моей матери?

– Больше твоего, бьюсь об заклад.

Это удивило Аманду настолько, что она притормозила. Океке меж тем продолжал.

– Ну же, Мэнди, ты же знаешь, чем я занимаюсь.

– Вообще-то нет, – искренне ответила Аманда. Она никогда не спрашивала, чем Марвин зарабатывает на жизнь.

– А я не говорил? – Океке моргнул и удивленно качнул головой.

– Марвин, ты для меня просто парень из кофейни, – Аманда наклонилась к нему. – И у тебя есть ровно две секунды, чтобы рассказать мне, какого хрена…

– Я продаю информацию.

Это немедленно заставило Аманду успокоиться. Если Океке действительно крутился в торговле информацией, он и в самом деле мог что-то знать о ее матери.

– Ты уверена, что я этого не говорил?

– Более чем.

– Готов поклясться, что говорил. Слушай, Мэнди, прости, правда. Я думал, ты знаешь, чем я занимаюсь, иначе с этого бы и начал, – он оглядел зал. – Может, сядешь обратно? На нас смотрят.

Только тогда Аманда поняла, что завсегдатаи странно на них смотрят. Одна женщина нервно уставилась на них поверх пада, и Аманда задумалась, не вызывает ли та полицию.

Так что она села обратно.

– Ты должен был мне об этом сказать.

Океке снова поднял руки, признавая ее правоту.

– Mea maxima culpa[2], – голос его звучал искренне. – Я правда думал, ты знаешь.

– Ну, ладно, что ты там знаешь о моей матери? – скептически поинтересовалась Аманда.

– Я тут встретил парня, который хочет продать кое-какую инфу по «Ностромо».

Ее скепсис сменился откровенным недоверием.

– Если у него есть данные по «Ностромо», этому твоему парню стоит обратиться к властям. Или к Компании.

– Мой парень? – Океке покачал головой. – Он не разговаривает с «Вей-Ю», потому что они занесли его задницу в черный список. Что до властей, то с ними он не разговаривает тоже, потому что они ему не платят. Обычно власти его просто арестовывают.

Направление беседы нравилось Аманде все меньше.

– Я не хочу связываться с чем-то нелегальным.

– Да оно вполне законно… ну, эта часть – точно, – сказал Океке. – Все чисто, поверь мне.

– С чего бы это мне тебе верить?

– Ладно, и впрямь не с чего, – Океке ухмыльнулся. – Но этот парень предоставил мне то, что сойдет за аванс.

Он вынул из кармана пад и показал Аманде. Поначалу она смотрела только на сам прибор. Это был один из новых «Моран VDN», только что вышедшая топовая модель. И только потом, преодолев зависть, Аманда взглянула на экран – и увидела там изображение мамы с более короткими, но все равно кудрявыми волосами. Сбоку был проставлен логотип «Вейланд-Ютани», а мама обозначалась как «подрядчик».

– Это ее послужной список, записано примерно четырнадцать-пятнадцать лет назад.

«Вскоре после моего рождения».

– Ты знала, что ей, чтобы родить тебя, пришлось написать отказ?

Аманда резко взглянула на Океке.

– Что?

Он указал на пад.

– Прокрути чуть вниз. Видишь, у «Вей-Ю» есть департамент планирования семьи.

– Ага.

– Если ты планируешь завести ребенка, ты обязан им сообщить. И дело такое, что твоя мать – и, думаю, отец тоже, – об этом не знали.

– Они что, это в тайне держали?

И тут Аманда увидела заметку, что изначально маму наняли не «Вейланд-Ютани», а «Ханнас Транспорт» на Луне. Компания купила их за десять месяцев до рождения Аманды.

– Вот дерьмо.

Заглянув ей через плечо, Океке кивнул.