Чужих не жалко - [11]

– Похоже, он делал это нечасто. – Иван помолчал и кивнул в сторону комнаты с картинами. – Там стоит портрет женщины. Я его вчера сфоткал. Женщина пару недель назад погибла…

Наверное, не стоило всего этого ей рассказывать. Теперешняя Станислава всячески давала понять, что Егор ей давно чужой, посторонний человек.

Он ошибся, Станислава слушала внимательно. Лицо у нее сделалось серьезным и печальным.

* * *

Не столько оттого, что проголодался, сколько оттого, что в обеденное время полагается есть, Игорь достал из морозилки первую попавшуюся коробку, сунул в микроволновку.

В коробке оказалась котлета с гречкой.

Он поковырял котлету и гречку, что-то съел, остатки вместе с коробкой бросил в мусорный мешок.

Чтобы не забыть захватить мусор, когда будет уходить, отнес мешок к входной двери.

Снова заварил крепкий чай и с кружкой прошел в комнату дочери.

Нечеткое Ленино лицо смотрело на него с грустной усмешкой.

Зазвонил мобильный. Игорь достал телефон из брошенного в комнате тещи пиджака, ответил жене.

– Игорь, – виновато сказала Лиля. – Мне в парикмахерской перенесли время. Я задержусь немного. Ничего?

Она утром что-то говорила насчет парикмахерской. Игорь делал вид, что слушает.

– Ничего, – улыбнулся он. – Я буду тебя ждать. – И спохватился. – Лилечка, может, не стоит сейчас куда-то ходить? Заражаемость пугает.

– Не могу же я ходить обросшая! Ты меня разлюбишь! – Лиля кокетничала. Она знала, как сильно он к ней привязан.

– Нет, правда, Лиля! Не ходи!

– Ну перестань, Игорь! Утром ты не возражал… Я буду в маске, не беспокойся.

Он положил телефон на место, допил чай. Тот успел остыть.

Снова вернулся в комнату дочери. Сел за стол, открыл ноутбук. Лена с портрета смотрела ему в спину.

Раздался звонок, громкий, резкий. Игорь не сразу понял, что звонят не в дверь, а по городскому телефону.

Он не думал, что Лена до сих пор пользуется стационарной связью, ни он, ни Лиля давно никому не давали своего городского номера.

Переносная трубка стояла рядом с входной дверью. Игорь взял трубку в руку. На крошечном экране светился номер.

– Алло, – кашлянув, ответил Игорь.

Трубка молчала, и он повторил.

– Алло!

Раздались короткие гудки. Он поставил трубку на подставку, постоял, сел на диван в тещиной комнате.

Ранний осенний вечер заползал в комнату. Когда совсем стемнело, он оделся, взял мешок с мусором, запер квартиру.

Лили дома еще не было. Она появилась через полчаса, радостная, веселая. Покрутилась перед ним, демонстрируя стрижку.

– Замечательно! – похвалил он.

Среди русых Лилиных волос виднелись сине-фиолетовые прядки. Ему захотелось попросить ее перекрасить волосы, прядки подошли бы старшекласснице, а у тридцатипятилетней женщины выглядели довольно комично.

Впрочем, он не слишком разбирался в современной женской моде.

– Парикмахерша опоздала, – рассказывала Лиля. – Говорит, что ходила с ребенком в поликлинику и задержалась. Врет, наверное. Хорошо, что администратор позвонила, предупредила, когда я была еще дома, а то пришлось бы два часа торчать в салоне.

Она поворачивала голову перед зеркалом. Отражение ей нравилось.

Лиля не была красивой. Острый носик, тонкие губы, невыразительные глаза…

Игорь словно впервые увидел жену.

Кажется, раньше она казалась ему красивой. Или не казалась?

Сейчас это не имело значения. Сейчас он любил ее всякую.

А тогда…

Тогда робкая смущенная соседка Лиля прошла за ним на его тогдашнюю кухню, держа в руках коробку с пирожными.

– Лиля, зачем вы пришли? – усмехнулся Игорь, с любопытством ее разглядывая.

Нет, кажется, это произошло, когда пришла с пирожными на следующий вечер.

Она поставила коробку на стол, подняла на него наполняющиеся слезами глаза и зло выговорила:

– Я вас люблю!

Губы у нее тогда сжались в совсем тонкую полоску.

– Что? – обомлел он.

– Я вас люблю! – повторила она.

Он протянул руку, чтобы дружески потрепать ее по волосам и свести все к шутке, но Лиля сильно и пылко к нему прижалась. Под ладонью странным образом оказалась ее грудь, и руки начали двигаться помимо его воли.

Потом он все-таки сделал попытку прекратить это сумасшествие, но Лилины губы мешали ему говорить. Она шептала какие-то глупости, и это совсем лишало его воли.

Наверное, если бы она тогда не осталась у него на ночь, утром он пришел бы в себя и решительно прекратил нелепую и ненужную связь. Но Лиля не ушла. Она лежала на Ольгиной постели, и он не мог оторваться от юного нежного тела.

Единственное, что он успел тогда сделать, это снять Лиле другую квартиру.

Когда Ольга и Лена вернулись, ему показалось, что жизнь становится прежней. Он радовался жене и дочери, а Лилю вспоминал с тайным стыдом.

– Ты ужинал? – Оторвавшись от зеркала, Лиля ушла переодеваться, вернулась в домашних брюках.

– Нет.

– Пойдем, – она весело потянула его за руку. – У нас сегодня отличный ужин.

Теперешняя Лиля давно не была той девочкой-студенткой, которая явилась к нему с коробкой пирожных в руках, и фиолетовые прядки ей решительно не шли.

– Пойдем, – заставил себя улыбнуться Игорь.

* * *

Из квартиры Стася и Иван вышли вместе. Стася пропустила машину Ивана вперед, помахала ему рукой и тронулась следом.

Через пару кварталов машина Ивана то ли свернула, то ли сильно вырвалась вперед, Стася перестала ее видеть.