Чужие ветры. Копье черного принца - [38]

— Попробуем разобраться, — улыбнулся Андрей. Он еще находился во власти ощущения, которое всегда испытывал, знакомясь с новыми людьми. Как будто переходишь реку вброд, осторожно, шаг за шагом ощупывая дно: нет ли ямы или подводного ледяного ключа; не придется ли вместо очередного шага резко повернуть обратно, чтобы затем, так же ощупью, искать новые пути.

Говорят, что каждая профессия рождает свой взгляд на окружающее: парикмахер прежде всего обращает внимание на прическу собеседника, портной на костюм и т. д. Следуя этому правилу, Андрей должен был в каждом из своих новых знакомых видеть потенциального представителя одной из трех групп людей, с какими ему приходилось иметь дело по работе: потерпевшего, свидетеля или обвиняемого. (Правда, в делах, которые вел Андрей, «потерпевшим» оказывался целый участок большого государства, но, так или иначе, это всегда находило свое выражение через конкретных, живых — а порой и мертвых! — людей.)

К счастью, Андрей был далек от такого взгляда. Всегда был далек, а в эту минуту — в особенности! В эту минуту он видел энергичную молодую женщину, которая сразу располагала к себе.

Алина говорила с ним доверительно, а обстановка доверия всегда очень важна для следователя. Андрей слушал молча, раза два ободряюще кивнув головой.

С того самого дня, как в обиход человечества вошло слово «юстиция» (справедливость), должностные лица, занимающиеся поисками этой справедливости, разделились на две существенно отличающиеся одна от другой категории. Следователи первой категории решающим доказательством считают признание обвиняемым своей вины и действуют соответственно с этим. Непревзойденные образцы таких действий дала нам святейшая инквизиция (это латинское слово в русском переводе означает всего-навсего… «расследование»!).

Следователи второй категории главной своей задачей ставят отыскание доказательств вины, улик, которые неопровержимо бы изобличали преступника, вне всякой зависимости от того, пожелает ли он признаться или нет.

Но при всем различии методов обе группы родственны между собой. Это родство заключается в их отгороженности от остального мира непосвященных, в их замкнутости, в их кастовости. Мир инквизиторов был особым, таинственным миром, пробуждавшим в людях ужас; мир сыщиков Скотленд-Ярда, равно как и мир современного американского Федерального бюро расследования, возбуждает в обывателях страх и любопытство все той же таинственностью. И книжный герой, француз Огюст Дюпен, прототип другого книжного героя — Шерлока Холмса, и вполне реальный американец майор Чарлз Рассел, ведя расследование, никогда не доверяли простому народу, не посвящали его в свои планы.

С рождением советского строя появилась новая категория следователей, опирающихся на народ, работающих вместе с ним. К данной категории принадлежал и майор Александров.

— Белевич знает об этом письме? — мягко спросил Андрей.

— Нет.

— Он и не должен о нем узнать… Вообще, хочу вас предупредить, товарищ директор, простите, не знаю вашего имени…

— Алина Карловна.

— …хочу вас предупредить, Алина Карловна, что никто не должен знать даже и о том, кто я! Для всех остальных — я ревизор из министерства, приехавший проверять вашу работу.

— Понятно, понятно, — заулыбалась Алина. Это начинало походить на занимательную игру. Вполне понятное ощущение, если принять во внимание, что Алина впервые в жизни оказалась в подобном положении.

— Я поживу у вас некоторое время… Комната для меня найдется?

— Хоть две!

«Ревизор из министерства» приступил к работе на следующий день. Вечер у Андрея ушел на то, чтобы съездить в районный центр и оттуда позвонить полковнику Зутису, как было условлено.

Ревизию решили начать с бухгалтерии. Это давало Андрею возможность сразу познакомиться с Белевичем. Алина представила ревизора счетоводу. Пока она разговаривала с Белевичем, Андрей украдкой изучал его. Внешность счетовода ничем не была примечательной. Гладко зачесанные назад длинные светлые волосы, смазанные бриолином; светлые глаза, прямой нос, полуоткрытый, нерешительный рот и маленький мягкий подбородок. И все это — в сочетании с крупным, ладно скроенным телом. Странное сочетание!

«Если б меня спросили, к чему он питает страсть, — я бы затруднился ответить», — подумал Андрей. Часто внешность человека свидетельствует о многом. Сейчас она не говорила ничего.

Манерами Витольд слегка смахивал на официанта: застывшая улыбка на лице, спина, постоянно согнутая в полупоклоне, руки, почтительно опущенные вниз. Комната, в которой работал Белевич, была обставлена, видимо, во вкусе хозяина. Вплотную к окну боком придвинут канцелярский шкаф, — первое, что освещал луч солнца в этой комнате, были пестреющие за стеклом шкафа корешки скоросшивателей. Тяжелый стол мореного дуба, оставшийся, видимо, с помещичьих времен, маленькая вешалка на стене напротив, два стула: один — хозяйский, с подушечкой; и — больше ничего.

Полдня Андрей, сидя напротив Белевича, добросовестно перелистывал папки, читал финансовые отчеты, очень мало понимая в них, что, впрочем, было вполне естественно для новоиспеченного «ревизора». Временами он делал записи в блокноте. Белевич, следивший внимательно за каждым движением начальства, испуганно вскидывал голову: