Чужие уроки — 2006 - [33]

Позвольте-позвольте, мы не ослышались?! Представители заоблачной власти, «регулярно выступающие по несколько раз в году перед аудиторией Университета Миннесоты», - это круг знакомств провинциального торговца зачетными купонами и корчмаря? Можно долго разглагольствовать о выдающихся достижениях Кёртиса Карлсона в бизнесе, однако даже качающийся на лиане Тарзан с легкостью сообразит: чтобы уговорить ТАКИХ людей читать лекции в захолустном вузе (Университет Миннесоты), нужно крепко сидеть «в обойме», причем отнюдь не на галерочных местах. Нужно быть «посвященным». Одним из своих.

Объяснение феномена Carlson Lecture Series многомиллиардным оборотом Carlson Companies легко дезавуируется гипотетическим экспериментом: представьте себе, что Роман Абрамович, за которым (по крайней мере, официально) денег числится поболее, чем у всего семейного клана Кёртиса Карлсона, замыслит пригласить в чукотский пединститут с лекцией-другой, ну, скажем, какого-нибудь завалящего президента США (пусть даже бывшего) или канцлера ФРГ? Сюрреализм сюжета очевиден.

Почему? Потому что в подобных демаршах деньги - дело десятое. На деньги легко покупаются футбольные клубы, но не придворные Главного Двора планеты, которые сами эти деньги печатают. Здесь нужно другое - доверие. А доверяют только своим - тем, кто уже состоит «в обойме».

Вернемся, однако, к биографии героя. Юный Кёртис не только умело справлялся с тремя почтальонскими маршрутами, но и арендовал газетный киоск в одном из южных районов Миннеаполиса, совмещая бойкую торговлю с упорной учебой в школе. В 1932 году молодой швед энергично продавал газировку с сиропом и расклеивал рекламные объявления в студенческих общежитиях, сколачивая капитал на дальнейшее образование. В 1937 году Кёртис Карлсон заканчивает экономический факультет Университета Миннесоты и отправляется работать в Procter amp; Gamble… продавцом мыла за 110 долларов в месяц!

Странная нестыковка официальной биографии (зачем торговцу мылом университетский диплом экономиста, и наоборот - зачем дипломированному выпускнику университета карьера мыльного торговца?) плавно перетекает в карлсоновскую вариацию на тему «грошового стартапа» - цитирую солидный источник Chief Executive Publishing: «Сразу после окончания Великой депрессии Кёртис Карлсон уходит из Procter amp; Gamble, берет в долг 55 долларов у своего домовладельца и учреждает собственную компанию по распространению зачетных купонов».

Простите за грубость, но все здесь - туфта: после учреждения Gold Bond Stamp Company Карлсон проработал в Procter amp; Gamble еще 16 месяцев - деталь немаловажная, поскольку не просто меняет последовательность событий, а удаляет налет героизма, связанного с риском стартапа без надежной финансовой подпитки со стороны. Далее - о каком домовладельце и 55 долларах может идти речь? Помимо зарплаты, Кёртис получал еще и тучные комиссионные, демонстрируя чудеса мылотолкания. В 1938 году он даже завоевал титул «Лучшего продавца года» Procter amp; Gamble! В подобных обстоятельствах единственным оправданием 55-долларового кредита может служить стойкое нежелание Карлсона тратить на бизнес даже цент из личных сбережений, однако сомневаюсь, что семейная мифология стремилась увековечить именно это соображение.

Все это, конечно, второстепенные детали, демонстрирующие лишь вольное обращение семейных мифотворцев с фактами. Гораздо важнее разобраться в феномене «зачетных купонов», из которых, якобы, выросла будущая мировая империя Carlson Companies.

Изучение выдающихся достижений современного предпринимательства давно заставило меня смириться с неизбежностью отсутствия эвристики в биографиях патриархов. Поразительно, но люди, добивающиеся заоблачных карьерных высот, никогда и ничего сами не придумывали, а лишь умело заимствовали идеи. Ничего не придумал Давид Сарнофф, ничего не придумал Уоррен Баффетт, ничего не придумал Билл Гейтс, ничего не придумали Гринберг и Лакшми Миттал. Разумеется, ничего не придумал и Кёртис Карлсон.

«Революционную» идею зачетных купонов начинающий шведский предприниматель всесторонне изучил в миннеаполисском универмаге Leader, который, в свою очередь, плодотворно внедрял маркетинговый опыт, впервые увидевший свет в… 1890 году! Вся «гениальность» открытия Карлсона заключалась в догадке: «Ух ты, смотри-ка! Если купоны работают в универмагах, отчего не попробовать применить их в продовольственных лавках?» Почему именно продовольственных? Потому что отец Кёртиса всю жизнь проработал на оптовой продовольственной базе, а мальчик с детства помогал ему развозить товары по местным бакалеям.

Сказано - сделано: в 1938 году Кёртис регистрирует Gold Bond Stamp Company и даже патентует ее название. Последующие 20 лет уходят на то, чтобы убедить окрестные продовольственные магазины в прямой зависимости роста продаж от формирования института лояльных покупателей: с каждой покупкой клиент получает определенное количество купонов в виде марок, которые наклеивает в специальные альбомы, а затем обменивает их на призы в купонной компании. Такая вот незамысловатость. Однако, по официальной версии, именно из купонного бизнеса выросла компания Карлсона с оборотом в 50 миллиардов долларов! И все мы, разумеется, в это сразу поверили.