Чужие сны - [91]
Давыдов прыгнул в окно не раздумывая — не потому что был страшно решителен, а потому что инстинкт самосохранения подсказывал ему: начнешь раздумывать — не прыгнешь!
Он еще летел, когда сзади щелкнул выстрел. Давыдову показалось, что пуля обожгла ему ухо, он уж думал испугаться, но в этот момент коснулся платформы и заскользил по полу на спине, вращаясь, как волчок, пересекая платформу наискосок, аккурат между массивными каменными тумбами, на которых были устроены скамейки.
Затормозить не было никакой возможности, Дениса несло, как упавшего на склон лыжника. Состав с противоположной стороны готовился к отправлению, Давыдов расслышал голос диктора: «Обережно, дверi зачиняються!», сделал еще один оборот и обнаружил себя лежащим головой в открытых дверях вагона.
— Как же вы так неосторожно, мужчина! — сказал кто-то сочувствующе, едва ли не с жалостью, от чего Денис содрогнулся. — Под ноги смотреть надо! Вы же с палочкой!
Давыдов почувствовал, как его подхватывают чьи-то руки, поднимают, отряхивают. Двери закрылись прямо за ним, а состав, на котором он только что приехал, все еще тормозил со скрипом на той стороне перрона, и изумленно смотрели на Давыдова с платформы незнакомые люди.
Поезд тронулся и наконец-то нырнул в тоннель, увозя Давыдова от одолевшего его липкого животного страха.
— Спасибо, — поблагодарил Давыдов, опираясь на трофейную трость. Он изо всех сил старался говорить спокойно и ровно, но мешало сбившееся дыхание.
— Спасибо большое, я в порядке… Вы не волнуйтесь, бывает… Я в полном порядке!
На следующей станции Давыдов поплавком выскочил наверх, упал на заднее сиденье первой попавшейся машины с «бомбилой» за рулем и назвал адрес.
— Двести, — сказал «бомбила», лениво перекатывая жевательную резинку за небритой щекой, — иначе не поеду. Центр, пробки.
— Годится, — выдохнул Денис.
Его понемногу отпускало, только зашибленная о плитку спина горела огнем.
— До Богдана Хмельницкого двести… — буркнул он, устраиваясь поудобнее на продавленной подушке. — Откуда вы такие жадные беретесь?
— Война у нас, — бросил «бомбила» через плечо, выруливая от тротуара. — А у вас, фуфлыжников столичных, квартиры стóят, как Гитлеру — война на Донбассе: по девять тысяч, да еще и сдавать беженцам никто не хочет. Я не жадный, мужик, я справедливый. Мне семью кормить.
Новицкий посмотрел на Давыдова, как участковый на малолетнего преступника, со смесью удивления и легкой брезгливости.
— Ты что? Пил перед встречей?
Давыдов молча покачал головой и снял куртку.
Та выглядела именно так, как и должна выглядеть куртка после того, как в ней проедутся спиной по платформе метрополитена.
В подсобке книжного магазина «Буква» было жарко, пахло пластиком, чуть-чуть пылью и сильно — кофе, целый мешок которого стоял у входа.
За стеной слышалось присутствие людей — гудели голоса, шипел кофейный автомат, звякала посуда.
— Валялся где-то? — спросил Новицкий с надеждой: он очень любил простые объяснения непростых ситуаций и хотел слышать простой и понятный ответ. — Ну, типа, упал?
— Типа, упал, — кивнул Денис, отряхивая одежду. — Просто упал, без типа.
— А почему ты с палкой? Ногу подвернул? — спросил издатель, разглядывая трость, опертую на край стола массивной рукоятью.
— Пижоню, вот, купил по дороге, — сообщил Давыдов, оглядываясь. — Решил сменить стиль.
Новицкий вздохнул.
— Лучше бы пол, но об этом можно только мечтать. Был бы прекрасный рекламный ход, рост продаж, куча желающих взять интервью…
— Не дождешься, — огрызнулся Денис, глядя на свое отражение в стеклянной витрине. — Я безнадежно гетеросексуален…
Выглядел он словно воробей, только что вырвавшийся из лап голодной кошки. Ну, может, чуть лучше…
Давыдов пригладил волосы ладонями, но это не помогло.
— Народу много?
Новицкий пожал плечами.
— Еще подходят. Думаю, до сотни будет.
— Круто, — сказал Давыдов. — Для буднего дня-то… А журналистов?
— Десяток.
— А журналюг? — спросил Давыдов с надеждой.
Новицкий вздохнул:
— Я запретить приходить не могу. Выгнать тоже не могу. Только не смотри на меня глазами голодного бассета! Ты — публичный человек!
Давыдов махнул рукой:
— Да ладно, Алекс… В первый раз, что ли? Отобьюсь.
— Готов?
— Еще есть время?
— Пять минут есть.
— А выпить?
Новицкий усмехнулся:
— Нежданчик… Есть, конечно.
— И ничего, пожалуйста, не говори, мне самому стыдно! Я пью перед встречей с читателями! В подсобке книжного магазина! Нонсенс! Сам себе не верю! Что у тебя? Коньяк?
Новицкий достал из упаковки, стоящей тут же, на полке, пару бумажных стаканчиков для эспрессо, а из своего тертого-перетертого портфеля — плоскую бутылку с золотистой жидкостью и пару мандаринок.
В подсобке запахло Средиземноморьем и клопами благородных кровей.
— Предусмотрительно, — одобрил Давыдов. — Небось случайно в портфеле оказались?
— Жена положила.
— Ну чего ждешь? Наливай!
— Ты точно в порядке, Денис?
— За твое…
Давыдов поднял стаканчик на уровень подбородка, замер на миг и сглотнул его содержимое с ловкостью голодной чайки.
— Будьмо!
Новицкий выпил свою дозу, не сводя с Давыдова взволнованного взгляда.
— Я не спиваюсь, Алекс, — сообщил он, жуя мандаринную дольку. — Немного испуган, так это понятно почему… Любой бы испугался. Зато пишу, как заведенный! Считай, что у меня был небольшой кризис… Был — да прошел. Я в полном порядке!
Мир, в котором рухнули плотины и миллионы людей расстались с жизнью за несколько дней… Зона бедствия, зараженная на сотни лет вперед, в которой не действуют ни законы природы, ни человеческие законы. Бывшая Украина, разодранная на части Западной Конфедерацией и Российской империей. Тюрьма для инакомыслящих и уголовников, полигон для бесчеловечных экспериментов над людьми, перевалочный пункт для торговцев оружием и наркотиками, поле битвы между спецслужбами разных стран, буферная зона между Востоком и Западом, охраняемая войсками ООН, минными полями и тысячами километров колючей проволоки.
Битва систем и идеологий разворачивается на улицах Лондона, в мангровых зарослях Кубы, в красных пустынях Африки, на заснеженных пустошах разорванной на части Украины, в затопленной небывалым ливнем Москве. Продажные политики, шпионы, террористы, наемники и бунтари – кто из них решит судьбу страны, а кто равнодушно подставит ее под удар Волны? Где кончается вымысел и начинается правда? В этой книге предсказаны конфликт в Грузии, газовые войны и раскол Украины. В героях этого апокалипсиса вы легко узнаете знакомых вам украинских и российских политиков.
Иногда не важно, что ты делаешь... Иногда не важно, что о тебе подумают... Иногда важно только одно... «ОСТАТЬСЯ В ЖИВЫХ...»Солнце и море, кровь и безумства плоти, секс, предательство и предчувствие трагедии сопровождают поиски затонувшего в годы революции у берегов Кавказа старого китайского жемчуга…СОКРОВИЩЕ ПОЛУЧИТ ТОЛЬКО ОДИН…
Иногда не важно, что ты делаешь... Иногда не важно, что о тебе подумают... Иногда важно только одно... «ОСТАТЬСЯ В ЖИВЫХ...» Солнце и море, кровь и безумства плоти, секс, предательство и предчувствие трагедии сопровождают поиски затонувшего в годы революции у берегов Кавказа старого китайского жемчуга… СОКРОВИЩЕ ПОЛУЧИТ ТОЛЬКО ОДИН …
«Школа негодяев» – это четвертая и заключительная книга тетралогии «Ничья земля»: «Ничья земля», «Дети Капища», «Дураки и герои», «Школа негодяев».Продолжается одна, главная, линия – борьба за выживание на «ничьей земле» Михаила Сергеева, бывшего оперативника ГРУ, пенсионера после развала страны. Он вынужден рассчитывать только на себя и своих близких друзей. За что он теперь воюет? За какую страну? За какую справедливость? Вот он принимает решение отдать заведомым террористам возможный компонент оружия массового поражения.
Вакцина, останавливающая смертоносный вирус, найдена, но для Книжника это только начало нового пути. Пути, на котором все не так, как казалось раньше. Враги становятся друзьями. Добро превращается в зло. Жестокость – в милосердие, а ненависть – в любовь. Потому что только любовь и преданность могут спасти мир, где люди умирают молодыми… «Не время умирать» – продолжение романа-антиутопии «Лучший возраст для смерти» (2017), вторая книга трилогии «Умереть молодым».
Кира Медведь провела два года в колонии за преступление, которого не совершала. Но сожалела девушка не о несправедливости суда, а лишь о том, что это убийство в действительности совершила не она. Кира сама должна была отомстить за себя! Но роковой выстрел сделала не она. Чудовищные воспоминания неотступно преследовали Киру. Она не представляла, как жить дальше, когда ее неожиданно выпустили на свободу. В мир, где у нее ничего не осталось.
В маленьком провинциальном городке Дерри много лет назад семерым подросткам пришлось столкнуться с кромешным ужасом – живым воплощением ада. Прошли годы… Подростки повзрослели, и ничто, казалось, не предвещало новой беды. Но кошмар прошлого вернулся, неведомая сила повлекла семерых друзей назад, в новую битву со Злом. Ибо в Дерри опять льется кровь и бесследно исчезают люди. Ибо вернулось порождение ночного кошмара, настолько невероятное, что даже не имеет имени…
С детства Лиза Кот была не такой, как все: её болезнь – гиперамнезия – делала девочку уникальной. Лиза отчетливо помнила каждый день своей жизни. Но вскоре эта способность стала проклятьем. Слишком много в голове Лизы ужасных воспоминаний, слишком много боли она пережила, слишком много видела зла. Но даже ее сверхмозг не может дать ответа, как все изменить…
На озере рыбачат два друга. На пляже развлекается молодежь. Семья с маленькими детьми едет на машине в отпуск. На первый взгляд, эти люди не связаны друг с другом. Но… Каждый из них совершает маленькую ошибку. Судьба, а может, и рок, сводит героев в одно место, в одно и то же время… И вот уже один погибает, другие переживают смертельный ужас, а третий – на пороге безумия из-за сжигающего его душу чувства вины.
Главные старты четырехлетия уже не за горами и всё, к чему стремился Дима, совсем скоро может стать реальностью. Но что, если на пути к желанному олимпийскому золоту встанет не только фанатка или семейство Аргадиян? Пути героев в последний раз сойдутся вновь, чтобы навсегда разойтись.
Журналист Бен Вайднер зашел к своей новой знакомой и обнаружил, что она убита. Молодую женщину утопили в ванне на глазах ее семилетнего сына. На стене в ванной журналист прочел надпись: «Вас будут окружать мертвые» – предсказание, которое он услышал от ясновидящего. Бен сразу же попал под подозрение. Он отчаянно пытается доказать свою непричастность к страшному преступлению. Но тут происходит новое убийство, а улики опять указывают на Бена Вайднера…