Чужие сны - [102]

— Да. Я не уверена. Потому что все, что мы делали до сих пор, только ухудшило ситуацию.

Давыдов помолчал, а потом посмотрел Кире в глаза:

— Он хочет поговорить.

— Кирилл?

— Да.

— Пусть говорит, я слушаю.

— Без меня, — сказал Денис. — Один на один.

— Так в чем вопрос?

— Как? Я не знаю, как это сделать.

Кира задумалась:

— Просто подвинься.

— Чудесный рецепт! — ухмыльнулся Давыдов. — Ежики! Станьте зайчиками! Как я подвинусь в собственной голове?

— Поэтапно. Положи руки перед собой. Представь, что ты не можешь ими двигать, что это не твои руки.

На лице Давыдова появилось страдальческое выражение.

— Пробуй! — приказала Кира. — Ты же писатель, в конце концов! Включи воображение!

— Готово, — сказал официант за ее спиной. — Можно подавать?

В руках у него были тарелки, на тарелках — стейки.

По нему было видно, что скажи Кира хоть слово не так, и гарсон бросится наутек. Его можно было понять. Все-таки женщины со стальным взглядом и разбитыми в кровь кулаками попадаются не каждый день, и как себя правильно вести с такими особями, официант не знал.

— Подавай, — разрешил Денис.

Они с Кирой смотрели друг на друга, казалось, еще немного, и от соприкасающихся взглядов полетят искры.

Официант поставил тарелки перед ними и ретировался на цыпочках.

— Ну? — сказала Кира. — Получилось?

Денис мигнул, и в этот краткий миг Кира почувствовала, что смотрит на нее уже другой человек.

— Кирилл?

— Вот уж не думал, что буду сидеть напротив тебя… Здравствуй, Кира.

— Ты бы ей хоть вина налил, — посоветовал Денис, которому неуютно было сидеть в уголке сознания, лишенным контроля за телом.

— Выпьем? — предложил Кирилл, беря в руки бутылку. — Ты не представляешь, как давно я не пил нормального вина.

— Аналогично.

— Нулевая Параллель, — продолжил он.

Вино лилось в бокал, красное, как венозная кровь.

— Мир Зеро. Как там у вас, Кира? Насколько плохо?

Кира хмыкнула:

— Наверное, так же, как у вас.

— После Касания вопрос потерял смысл? Да?

— До того, как все посыпалось, — сказала Кира, — нам оставалось до полувека.

— И это сделали мы?

Они посмотрели друг другу в глаза.

— Думаю, да. У вас есть шутка про обезьяну с гранатой?

Кирилл кивнул.

— Похоже, что мы доигрались, — он поднял бокал. — Но это хо-тя бы посадило нас за один стол.

— Мы мало на что влияем, Кирилл. Все уже случилось.

— Он говорил тебе? — спросил Кирилл.

— Ничего я ей не говорил, — возмутился Денис. — Когда бы я ей что-то сказал? Я Мишке сказал, Карине… Издателю. Я даже психиатру ничего не говорил!

— Что он должен мне сказать?

— Давай-ка выпьем.

Бокалы соприкоснулись.

— Мир? — Кира улыбнулась. — Жаль, ненадолго. Хороший мир. Тут тепло.

— Тут не жарко, — согласился Кирилл. Он сделал глоток вина, и на миг прикрыл глаза от удовольствия. — Хороший мир. Денис, я подвинусь… Расскажи ей.

Давыдов выскочил из своего уголка со щенячьей радостью.

— Я не знаю, правда ли это, но попробовать можно, — протараторил он быстро.

— Что именно попробовать?

— Да как бы это тебе сказать…

— Говори, твоя жена проснулась.

— Вот она тебе расскажет остальное. А я начну с главного. И не смотри на меня так, я не испуган, не в панике, совершенно здоров умом…

— Говори уже…

— Понимаешь, Кира, — Давыдов налег грудью на край стола, чтобы видеть ее глаза как можно ближе. — Я не просто писатель. Я могу спасти этот мир. По крайней мере, попробовать…

Мир Зеро. Киев. Борисполь

— Знаешь, — сказал Давыдов. — С компьютером я себя чувствую гораздо увереннее. Надо было пройти курс молодого бойца…

— Ты уже не молодой, — Кира, не отрываясь, смотрела в бинокль на летное поле. — Надо будет спросить у Карины, боец ты еще или нет.

Занимался рассвет. Тусклое ноябрьское утро с серой изморозью на пожухшей траве, стылым редковатым туманом над полями и чахоточным солнцем, едва пробивающимся из-за туч.

— Так спроси, — обиделся Давыдов. — Тебе далеко ходить не надо.

— Говорит, что еще ничего себе так. Терпимо.

— Ничего себе так, — проворчал Давыдов, поеживаясь. — Чудесная характеристика.

— Если тебе неуютно, зови Кирилла.

— Он спит, — отозвался Денис. — Устал. Сказал, что проснется сам.

Он глубоко вздохнул:

— Ну шизофрения же…

— Реальность, — ухмыльнулась Кира. — Понимаю, что тебе сейчас не сильно уютно, но куда уютнее, чем во время джампа влететь в трехлетнего лабрадора. Уж поверь. Привыкай. Если ты прав, то скоро все закончится.

— А если не прав?

— Тогда, — ответила Кира серьезно, опуская бинокль, — тоже все закончится, но плохо.

— Ну что? — поменял тему Денис, кивая в сторону аэропорта.

— Как мы и предполагали… Борт номер один под парами. Рядом с ним два «гольфстрима». Наверняка сказать не могу, но похоже, что тоже заправлены и подготовлены к полету.

— И что будем угонять? — спросил Денис с издевкой.

— Это как получится. Я бы выбрала «боинг». Но посмотрим по обстоятельствам.

— О, боги мои, боги… — жалобно произнес Давыдов, глядя на серое небо. — Скажите мне, что я сплю! Кира, ты хоть раз угоняла самолет?

— Это впервые, — ответила она спокойно. — Все когда-нибудь случается впервые…

— Если бы ты только знала, как часто я писал эту фразу! А потом вычеркивал! Потому что это чудовищная банальность!

— Меня волнует другое, — сказала Кира, поудобнее устраиваясь на сиденье. — Мы оба — маяки для джампа, нас должны видеть обе Параллели. Расчеты, конечно, поменялись, но мы — две готовые точки входа! Почему до сих пор никто на нас не вышел?