Чужие грехи - [11]

— Тогда ты сможешь с чистой совестью вернуться домой.

— Все не так просто, Джеймс. А что, если я не сумею поверить вам на слово? Вдруг вы придете к выводу, что папу вовсе не убили, что вся эта история выеденного яйца не стоит?

Маккинли снова откинулся на спинку стула; лицо его по-прежнему было непроницаемым.

— Тогда у нас возникнут определенные сложности, — медленно, с расстановкой произнес он. — Скажи мне, Энни, что все-таки побудило тебя приехать ко мне? Почему ты не обратилась за помощью к Мартину? Ведь между вами было куда больше общего, чем у нас с тобой.

— Что вы имеете в виду? — спросила она, насторожившись.

— Только то, что спросил. Почему ты не обратилась за помощью к Мартину?

— Я обращалась.

— И ты попросила его помочь тебе найти убийцу твоего отца?

— Нет, не совсем. — И это тоже изменилось после смерти Уина, подумала Энни. Не могла она больше кривить душой. Разучилась. — Я попросила его подсказать, как разыскать вас.

— А что, ты считаешь, что он бы не помог тебе?

— Не знаю, — призналась Энни. — Уин не раз повторял, что в трудную минуту я должна обратиться именно к вам. Что вы знаете, что делать.

— Вот как? — По лицу Джеймса не возможно было догадаться, о чем он думает. — А ты по-прежнему стараешься следовать советам отца, Энни.

Это не был вопрос, это было утверждение, и Энни вдруг захотелось выкрикнуть, что Джеймс не прав, что это вовсе не так. Она опустила голову, окинула придирчивым взглядом свою помятую рубашку, потом отбросила со лба волосы и пристально посмотрела прямо в глаза Маккинли.

— Я хочу услышать ваш совет, Джеймс, — сказала она.

И тут же поняла, что совершила ошибку. Пока Маккинли, полуприкрыв глаза, смотрел перед собой, она ещё убаюкивала себя мыслью, что рядом с ним находится в безопасности. Однако теперь, когда их взгляды скрестились, она выбросила эту мысль из головы.

— Что ж, в этом что-то есть, — задумчиво промолвил он. — Надеюсь, ты больше не спишь с Мартином?

Рука Энни дрогнула, расплескав кофе. Чашка была уже почти пуста, тем не менее черная жижа брызнула на белоснежную скатерть. Густая, как масло. Или — кровь.

— Какое вам до этого дело? — обидчиво спросила она.

— Если ты хочешь, чтобы я помог, то уясни: все, что имеет хоть какое-то отношение к Уину — мое дело. Если ты спишь с протеже своего отца, даже если и он — твой бывший муж, то и это вплотную меня касается.

— Я всегда считала вас — папиным протеже.

— Да, но со мной ты не спала.

Пока. Слово это, невысказанное, вихрем пронеслось в её мозгу. Энни невольно подумала, что и Маккинли мог подумать о том же.

— Меня интересует не только, за что убили отца, — промолвила она. — Я хочу знать также — кто его убил.

— И что ты тогда сделаешь?

— Убью его.

По лицу Джеймса скользнула мимолетная усмешка.

— Непростая задача для тебя.

— А для вас?

— Сначала мы должны убедиться, что это не был несчастный случай.

— Мы и так это оба знаем. — Она аккуратно отставила опустевшую чашку в сторону и промокнула кофейное пятно бумажной салфеткой. — Кстати, вы так и не сказали мне, откуда знаете, что я снова встречалась с Мартином.

— Я обыскал твою сумочку, — бесстрастно произнес Маккинли. — И прочитал твои письма.

— Оба?

— Да. Уин сам написал, чтобы в случае, если тебе понадобится помощь, ты обратилась ко мне. Почему же ты так долго тянула с этим?

— Я не верю в предвидения. И мне не хотелось в это вмешиваться.

— Но теперь ты готова?

— Я хочу знать, кто убил моего отца.

Джеймс долго поедал её взглядом.

— Ты согласна идти на такой риск? Ведь тебя могут и убить. Может, лучше тебе вернуться домой и снова выйти замуж? Нарожать детишек, жить да радоваться. Тратить деньги, которые оставил тебе Уин, и не вспоминать прошлое.

— А за кого, по-вашему, мне выходить? За Мартина? Один раз это уже не выгорело.

— Значит, ты по-прежнему надеешься, чтобы кто-то решал твои проблемы за тебя? — Джеймс осуждающе покачал головой. — Лично мне глубоко наплевать, кем окажется твой избранник. Но одно я знаю наверняка: пока не поздно, позабудь о своем крестовом походе.

— Это не так просто.

— Не сомневаюсь, — согласился Маккинли. — Но готова ли ты пойти на такой риск?

— Да, — без колебания ответила Энни. — А вы? Вы согласны?

В его улыбке не было и тени тепла.

— Я уже сжег за собой мосты, Энни, — глухо промолвил Маккинли. Он нагнулся вперед, и Энни вдруг с пугающей ясностью поняла, что сейчас он к ней прикоснется. Нет, этого допустить нельзя! Энни не знала — почему, но сама даже мысль о прикосновении этих рук вызывала у неё ужас.

Она поспешно встала и так неловко попятилась, что опрокинула стул. И только в следующее мгновение осознала: Джеймс даже не шелохнулся. Он молча сидел и наблюдал за ней, словно мог читать её мысли. Энни поняла: бессмысленная паника, охватившая её, немало его позабавила.

— Не стоит отдавать за это жизнь, Энни, — промолвил он неожиданно мягким голосом. — Пусть отец твой покоится с миром. Выбрось из головы эту затею.

— Не могу, — Энни покачала головой. — Это мой отец. — И голос её предательски задрожал.

— Тогда — да поможет тебе Бог, — вздохнул Маккинли.

По большому счету, он вовсе не надеялся, что ему удастся осуществить свой замысел. Он нашел в себе силы, чтобы протрезветь, принять душ, побриться и вместе с костюмом цвета хаки, хранившимся в углу встроенного шкафа, нацепить на себя последние остатки анонимности. Едва проснувшись поутру, он решил, что попытается усыпить бдительность Энни Сазерленд, наговорив всякой чепухи, а потом отошлет назад, к Мартину. Почему, в конце концов, он должен за неё отвечать? Мартин с ней спит, так пусть сам её и успокаивает. Пусть убедит, что все её опасения беспочвенны, порождены лишь её воспаленным воображением. А последнее письмо Уина не содержит ничего, кроме обычных отцовских наставлений, и в нем даже намека нет на приближающуюся кончину.