Чужие: Геноцид. Чужая жатва - [12]

– Глен, приступайте к следующему шагу.

– Есть, сэр, – прозвучал голос из рации.

Полковник дал сигнал разминающимся солдатам. Те неровно выстроились и, словно банда гангстеров, начали надвигаться на одиноко стоявшего рядового Пиннока. Это были громоздкие парни с железной мускулатурой, заработанной нескончаемыми тренировками. Маршалл слышал, как они шли и шутили друг с другом. У них не было оружия, кроме их кулаков. Полковник все именно так и спланировал. Он не хотел, чтобы Пинноку или кому-то другому был причинен физический вред. Слегка подерутся, да и только. Немного крови на земле сделает шоу еще более драматичным.

Кроме того, этих казарменных хулиганов после боя ждал небольшой сюрприз.

Самый первый из парней, который был похож на крепкую гору мышц, подошел к Пинноку, схватил его за плечо и развернул к себе. Далее последовали непристойные слова и жесты. Пиннок на них никак не реагировал. Затем подошел другой солдат и толкнул рядового. Пиннок отшатнулся назад, но реакции опять не последовало. Он даже не испугался, и это показалось Леону хорошим признаком.

В следующий момент один из рядовых обошел Пиннока сзади, встал на четвереньки, а затем резким выпадом вперед сбил Пиннока с ног. К Вилли подошел самый маленький солдат с крысиным лицом и ударил его ногой.

– Что, черт возьми, происходит? – спросил генерал. – Это же какой-то абсурд!

Маршалл ничего не понимал, и это его тревожило. По его расчетам, реакция уже должна была наступить. Неужели все кончится позорным фиаско?

Солдат с крысиным лицом глумливо усмехнулся и нанес еще один удар. Однако на этот раз Пиннок не отошел назад. Внезапно усмешка исчезла с крысиного лица, и ей на смену пришло выражение тревоги.

Что-то хрустнуло. Раздался крик, и Крысиное Лицо рухнул назад. Он ударился о гофрированную металлическую стену барака, а затем медленно сполз вниз, оставляя на стене кровавые следы.

Крепкие бойцы попятились назад.

Пиннок вскочил на ноги.

– Черт побери, – произнес генерал Барроус.

Бинокли обоих офицеров словно приросли к глазам.

Казалось, что глаза Пиннока в этот момент сверкали.

– Три таблетки синтезированного «Огня», – сказал Маршалл и включил рацию. – Достаточно, Глен. Пусть парни усмирят его.

Капрал отдал приказ солдатам. Те снова обступили Пиннока, но уже не так решительно, как прежде. Они были напуганы. Однако парни были хорошими военными и всегда выполняли приказы.

Восемь крепких мужчин подошли к Пинноку со всех сторон. У них была бы прекрасная возможность подраться, но им предстояло уложить рядового на лопатки и надеть ему на руки и на ноги наручники, чтобы купировать приступ избыточной энергичности.

– Мы провели генетическое исследование солдат, и Пиннок оказался наиболее восприимчивым к действию препарата, – объяснил генералу Маршалл. – Разумеется, мы не можем понять, как это все происходит. Иногда возникает ощущение, что препарат вообще не дает никакой реакции. Пиннок стал самым подходящим экземпляром для эксперимента. Вы так не считаете?

– Его превосходят численно, но то, что с ним происходит – это просто потрясающе!

Полковник снова взял бинокль. И тут челюсть его поползла вниз. Изменилась не только манера поведения и душевное состояние Вилли. Казалось, что изменилось даже его телосложение: мышцы вздулись, в чертах лица проступила решительность. И эти горящие глаза…

Пиннок схватил первого солдата, молниеносно поднял над собой и бросил его в остальных бойцов, тем самым сбив их с ног.

В его глазах светилась ненависть и ярость.

Из Мортимера Снерда он превратился в Супермена…

– Поразительно, – повторил генерал мысли Маршалла.

Барроус и не подозревал, что такое бывает.

Пиннок не дал остальным времени на то, чтобы прийти в себя. Он наступал, нанося сокрушительные удары. Брызги крови вместе с пронзительными воплями и хрипами летели в разные стороны.

«Видимо, не стоило давать три таблетки…»

Из рации, которая уже не требовалась (было и так все слышно), прорезался голос Глена. Маршалл слышал, как он в отчаянии кричал с поля.

– Полковник! Пиннок вышел из-под контроля!

Рядовой прыгнул на Груду Мышц и сдавил тому горло. Тот попытался скинуть Вилли, но Пиннок прирос к нему, как рыба к крючку в повести Хемингуэя «Старик и море». Обезумевший рядовой обхватил голову несчастного и резко повернул ее в сторону. Сухожилия вылезли наружу. Послышался громкий хруст. Артериальная кровь брызнула струей, и тело Груды Мышц безжизненно рухнуло на землю. Его нос был сломан, а голова почти оторвана.

Остальные солдаты при виде расправы застыли в замешательстве. Кровавая кончина их приятеля заставила всех броситься прочь.

С улыбкой, похожей на оскал смерти, рядовой Пиннок поймал двоих и ударил их головами друг об друга. Затем он догнал еще одного и избил кулаками до состояния мягкой бесформенной массы.

«Наверное, – думал полковник Маршалл, – зря я отобрал для эксперимента солдата с такой обидой в душе».

– Полковник, – донесся из рации голос капрала Глена, – он себя не контролирует! Нам необходимо вооруженное подкрепление. Иначе мы…

– Боже! – закричал генерал. – Он сзади!

Обезумевший солдат, который совсем недавно был покорным рядовым, напрыгнул на капрала, выхватил у того рацию и начал бить твердым пластмассовым корпусом прямо по лицу противника, пока оно не превратилось в кровавое месиво.