Чужие берега - [107]
Принятого угля, вместе с тем, что еще оставался в ямах, теперь должно было хватить для перехода и возможного боя. Но наведаться к Окинаве и на судоходные трассы, как планировалось, все же не довелось. Как оказалось, у начальства на это имелось свое мнение, впрочем, вполне обоснованное.
С приходом заметно поредевшей эскадры застопорили машины и легли в дрейф. Егорьева и командиров транспортов сразу после обмена приветствиями вызвали на флагман для доклада и участия в последующем совещании. При этом все, остававшиеся на крейсере и пароходах, довольно долго пребывали в неприятном тревожном ожидании плохих новостей, поскольку о результатах рейда на Осакский залив и об отделении отряда Небогатова их уведомить никто не удосужился. Никаких сигналов фонарем и флажных семафоров после вызова командиров к начальству больше не было.
Только когда вернулись шлюпки с офицерами, все разрешилось, и над лениво, хотя и довольно ощутимо, качавшими корабли водами Тихого океана прокатились раскаты громового «ура!!!», с облегчением вырвавшегося из сотен матросских глоток авроровского экипажа одновременно. Это «ура» сразу подхватили на пароходах, а потом и на остальных кораблях эскадры.
Ощущение восторга от добытой в тяжелом бою победы только теперь дошло до каждого на палубах и в жарких недрах миноносцев, крейсеров, броненосцев и угольщиков. В воздух летели бескозырки, шапки, кепки. Все работы невольно остановились. Офицеры даже не пытались их возобновить, сами пребывая в таких же чувствах. Рожественский приказал отменить все до завтрашнего утра, назначить дежурные суда повахтенно, а всем остальным праздновать.
Несмотря на явное переутомление, даже с началом всеобщего фуршета, сопровождавшегося постоянным курсированием шлюпок между кораблями, обеспечивавших обмен визитами групп офицеров и матросов, сторожевая служба неслась строго. Урок первой ночи в Такесики явно пошел впрок. К наступлению темноты все вернулись по домам, быстро угомонившись. Лишь кое-где еще продолжались небольшие застолья.
Механики «Авроры» по собственной инициативе вскоре после заката продолжили ремонт, успешно уложившись в самими себе поставленные сроки. После восстановления боеспособности «Аврора» оказалась в роли единственного эскадренного ближнего разведчика, что исключало самостоятельные рейды на вражеские коммуникации.
Глава 2
Оперативная группа Небогатова, преодолевая разыгравшийся к ночи восьмого числа шторм, достигший вскоре силы семи баллов, при порывистом встречном ветре, скрытно совершила переход в триста миль на восток-северо-восток. Достигнув к двум часам ночи десятого июля исходных позиций, приступили к развертыванию сил. Рулевой привод на флагмане к этому времени исправили.
Ведомые большую часть пути на буксирах (как только волнение улеглось), истребители мало-мальски устранили повреждения в машинах и откачали воду. Штормом их изрядно потрепало, смыв за борт мешки с углем, уложенные вдоль кожухов котельных отделений, и закоротив от постоянных заливаний почти всю электрику, но обошлось без серьезных аварий. Мореходность «невок» для океанских плаваний была явно недостаточной. Тем не менее уже с полуночи они развели пары и приступили к активному поиску на пути движения отряда.
Когда начало светать, оказалось, что за ночь броненосцы и транспорты сильно разошлись и уже не видели друг друга. Радио пользоваться было нельзя, времени на поиски тоже не было. Несмотря на довольно скверную погоду, «Урал» получил приказ попробовать поднять шар и держаться между броненосцами. Едва начав подъем, пришлось снова выбирать тросы.
Аэростат слишком сильно раскачивался, грозя сорваться с привязи. Вести наблюдение в таких условиях было невозможно. Тем не менее из болтавшейся несколько минут как вымпел на ветру всего в тридцати метрах над палубой корзины «колбасы» успели разглядеть неровную колонну своих транспортов всего в четырех милях справа по корме.
Едва получив эти сведения, «Урал» перевели за корму броненосцев, что позволило восстановить через него визуальную связь между отрядами. К этому времени очень кстати вернулись с разведки миноносцы. Имея все свои силы под рукой, Небогатов приказал ворочать по ветру, надеясь все же в ближайшее время использовать аэроразведку.
Утро было пасмурное. Над водой держалась дымка, ограничивавшая видимость тремя милями, а небо закрывали тяжелые тучи. Уточнить координаты никакой возможности не было, что сильно беспокоило флагманского штурмана подполковника Федотьева. По его рекомендации ход снизили до семи узлов, начав промер глубин, но дна не доставали.
Шторм стихал, уйдя к югу, а ветер, после поворота став попутным, донимал уже больше порывами, так что появилась возможность снова начать подготовку аэростата к работе. Огромный корпус лайнера-крейсера, державшегося теперь на свободной воде за главными силами, почти не качало на волнах, а заштопанные парусиновые стены ангара гасили напор воздушных масс и сильно уменьшали риск повреждений при старте. Полученное с флагмана «добро» на самостоятельный выбор курса и скорости хода еще больше упрощало задачу, так что на этот раз все получилось.
