Чужая - [33]

Фон Эйбель был удивлён, когда Архи Демон сам лично пригласил князя на встречу. Альберт испугался, более того, он настолько запаниковал, что уже готовился к самому худшему. Предложение Асмодея повергло его в шок. Особенно после того, как Фон Эйбель так и не заключил сделку с Вороновым, тянул время и, как оказалось, не напрасно. Демон сделал предложение намного выгодней. Сделку, в которой Фон Эйбель получал самый главный приз — корону Братства. Для этого всего лишь нужно найти чертов сундук, вывезенный семейкой Воронова в 1906 году в Испанию и поднять мятежи, разжечь междоусобицы.

Задание казалось более чем лёгким. Только на первый взгляд. Собственноручно Фон Эйбель этого сделать не мог, хотелось усидеть одной задницей на двух стульях и не быть замешанным во все это дерьмо до последнего. Асмодей сказал не стеснять себя в средствах и способах добычи информации. Альберт лихорадочно раздумывал несколько часов, пока наконец-то не понял, что для этой цели подойдёт тот, кто не гнушается любой грязью и чья репутация и так подмочена. Шакал — лучшая кандидатура. Скользкий, жадный тип, готов за деньги продать кого угодно. Впрочем, достойный предводитель Клана Гиен. Никто не удивится, если Шакал появится в Испании — это его Родина, более того, даже если и заподозрят, то тот ловко заметёт следы. В этом можно не сомневаться.

Все шло как по маслу до тех пор, пока проклятый Эдуардо не заартачился, и не пришлось выкрасть его дочь. Вот теперь или «пан», или «пропал». Достать сундук нужно раньше, чем Воронов лично вмешается в это дело и подключит своих проклятых ищеек.

Эйбель посмотрел на фотографии и сунул их обратно в конверт. Сегодня сеньор Эдуардо получит эти снимки по электронной почте. Пусть подумает. Еще есть время.

* * *

Алекс смотрела на Влада расширенными от страха и возбуждения глазами, пока он вёл машину, слегка отстранённый, невозмутимый, как всегда. Она не знала, куда они едут, да и ей было все равно. Зазвонил его сотовый, Влад ответил, бросил на неё быстрый взгляд и прикрутил громкость музыки. Несколько секунд сжимал трубку побелевшими пальцами, а потом тихо и невозмутимо сказал:

— Ничего не предпринимать, следить за каждым его шагом. Убрать, если будут подозрения о сливе информации. Да, Серафим, ты не ослышался — убрать. С политиками часто происходят несчастные случаи. Уничтожив объект шантажа, мы избавимся от опасности. Я понимаю. Значит, такова её участь.

С каким спокойным выражением лица только что кому-то вынес приговор, наверняка, уверен в своей правоте, по всем законам Братства. Иначе и быть не могло. Когда придёт время Алекс, он избавится точно так же?

Влад резко нажал на педаль газа, и машина с рёвом сорвалась с места. Они приехали в отель. Алекс это сразу поняла. Внутри зарождалась волна страха и протеста. Влад повернулся к ней, несколько секунд смотрел в глаза, потом вышел из машины и, взяв под руку, повёл за собой.

— Я не хочу так, — прозвучало жалобно, но он словно её слышал, сдавил руку сильнее, увлекая за собой.

— Как так?

Его голос прозвучал угрожающе

— Вот так, в гостиничном номере, как с…, — голос сорвался.

— Как с кем?

Он усмехнулся и глаза блеснули триумфом, словно он хотел, чтобы Алекс это сказала.

— Как со шлюхой, — прошептала она, чувствуя, как внизу живота снова болезненно ноет, как она быстро переходит из состояния паники к состоянию неконтролируемого возбуждения.

— Как со шлюхой? — переспросил он.

— Разве ты не предлагала мне себя, как шлюха, Алекс? Разве не готова была отдаться прямо на лестнице? Так чем гостиничный номер хуже ступенек?

— Разве ты не умоляла тебя трахнуть, Алекс, а?

С этими словами он стянул бретельки её платья с плеч, она слегка дёрнулась в его руках, загипнотизированная тяжёлым взглядом. Несмотря на грубые слова, он осторожно провёл кончиками пальцев по её груди, задевая сосок, сжал его, перекатывая между большим и указательным пальцем.

— Ты ведь знала, что мы едем не о звёздах беседовать, — прошептал ей на ухо и прижался губами к шее, заставляя запрокинуть голову, невольно наслаждаясь лаской.

Другая рука скользила по её бедру, приподнимая подол платья, обхватывая голые ягодицы и вжимая Алекс в себя.

Девушка ничего не успела сказать, рука, сжимающая её ягодицы, спустилась ниже, и она почувствовала, как наглые пальцы ласкают плоть, слегка прикасаясь, слегка проникая вовнутрь сзади, дразнят, безжалостно сводят с ума. Её начал бить озноб, она действительно дрожала.

— Какая влажная, возбуждённая…

Алекс всхлипнула, и в этот момент он развернул её спиной к себе, прижимая к стене, продолжая ласкать пальцами, сжимая другой рукой грудь и покусывая мой затылок.

— Чего ты хочешь, Алекс, скажи мне сейчас… чего ты хочешь в эту секунду?

Пальцы отыскали набухший узелок между складками горящей плоти, готовый взорваться каждую секунду:

Алекс дрожала от звука его голоса, от прикосновений, от запаха.

— Тебя, — прошептала она и всхлипнула.

— Вот так?

Пальцы вошли глубоко в лоно, и она вскрикнула, закусив губу.

Несколько секунд тишины, дрожащие колени отказывались держать её. Он вдруг резко развернул Алекс к себе, и она зажмурилась, чтобы не смотреть ему в глаза. Внезапно почувствовала его губы на своих и крепко обняла его за шею. Он целовал её долго, проталкивая язык в рот, лаская изнутри, осторожно исследуя её тело ладонями, сжимая грудь, но уже по-другому, иначе. Она не могла назвать это нежностью, скорее осторожностью. Он всё понял. Ей не нужно было говорить. Слишком опытный, чтобы не понять.