Чужая семья. Мачеха - [50]

— Я с тобой.

— Не стоит, хочу побыть одна — говорю я, застегивая сапоги на высоком каблуке.

Сегодня я сведу с ума любого. Я готова покорять, а не покориться. Он хочет послушную куклу в красивой обертке? Он ее получит. Все, что угодно, лишь бы быть рядом с тем, кому я безоговорочно подарила свое сердце. Я отдам все, лишь бы быть с ним. Готова целый мир бросить к ногам любого. Подарить себя, ничто по сравнению с этим. Я не смогла подарить сына. Зато я могу подарить себя. Это не страшно, наоборот, просто, удобно и легко. Что может быть проще? Подарить себя, как сувенир. Сувенир, что поставят на полку и время от времени будут с ним играть, а взамен, отдадут ключи к персональному счастью.

— Прощай, Тимур — произношу я еле слышно и захлопывая дверь кидаю ключи в почтовый ящик.

Я больше не вернусь сюда, если Алексей не захочет меня, я прекращу все это быстро и безболезненно. Но, сюда я больше точно не вернусь. Я больше не смогу терять Тему. Второй потери я не переживу.

Быстро, медленно не выходит, я заходу в подъезд, вбегаю по ступенькам на нужный этаж и звоню в дверь. Никто не открывает. Нервно дергаю за ручку, дверь распахивается. Меня здесь ждали. Что ж, пути назад нет. Вхожу и не задерживаясь в темной прихожей иду на свет в гостиной.

Он сидит на диване в расслабленной позе. Я останавливаюсь в проеме и смотрю на него. Такой лощеный, холеный и наглый. Эгоистичная скотина. В руках у него бокал с коньяком, пиджак от черного костюма валяется на ковре. Манжеты шелковой рубашке закатаны до локтей, а сама сорочка застегнута только на три нижние пуговицы, оголяя мощную грудь, поблескивают часы "Ролекс" и матово переливаются начищенные туфли. Глаза полуприкрыты, они так же внимательно, наблюдают за мной, белоснежная улыбка хищника и мнимо расслабленная поза. Я уже и забыла, как вальяжно он может выглядеть.

— Пришла?

— Как ты и говорил…

— Нет. Я говорил, что приползешь — усмехается от, как бы предлагая следовать правилам, по которым он, возможно, примет меня назад.

Унизительно? Да. Смертельно? Нет. Я пожимаю плечами и скидывая манто, чтобы он мог по достоинству оценить мое белое платье, которое больше открывает, чем скрывает, встаю на четвереньки и начинаю медленно ползти к нему. Я вижу в глазах Алексея немое удивление медленно сменяющиеся на отвращение. Нет, возможно, картина представшая перед его глазами нравится Алексею, но он уже понимает, что я делаю это только ради того, чтобы быть с сыном, а не потому, что хочу вернуться к нему. И от осознания того, что я права, на глаза наворачиваются слезы. Я не смогла, я проиграла.

Мои подозрения подтверждаются, когда я подползаю к дивану и слышу приглушенный голос мужчины:

— Пошла вон!

Я не спорю с ним. Все теряет краски. Абсолютно все. Мольбы не помогут. Да и не смогу я умолять в том состоянии, что у меня сейчас и просить не получится. Пошатываясь встаю, не подбирая манто иду к двери и оказываюсь в подъезде. Мне не далеко, замерзнуть не успею, а потом вообще все равно уже будет.

До моста три минуты ходу. Но, я бегу, спотыкаясь на высоких шпильках, задыхаюсь от слез, бегу к перилам. Они не высокие, мне хватает сил перелезть через них. Что же ты сделал, самовлюбленный мальчик? Что же я натворила, никчемная женщина? Почему все так?

Закрываю глаза, отрывая ладони от холодного железа, глубоко вздыхаю морозный воздух и наклоняюсь. Пары секунд хватит, чтобы все это прекратилось. Я отталкиваюсь и чувствую, как ветер подхватывает мое тело…

Алексей.

Я больше не могу смотреть на нее издалека, больше нет сил ждать и терпеть, надеясь, что она придет ко мне. Сколько еще будет длиться эта пытка? Я не могу и не хочу. Поэтому принял решение, которое, возможно, временно, но все же спасет меня. Я решил уехать. Сколько можно верить в ее благоразумие? Пора что-то менять и для начала неплохо бы сменить город. Тем более, что в столице у меня работы не початый край и можно будет подолгу не появляться дома. Не то что здесь.

Артем доводит меня до белого коленья. Я, конечно, подозревал, что с детьми не просто, но чтобы настолько непросто — понятия не имел. Ребенок, будто задался целью свести меня с ума. Я — его отец, а сын, стоит мне взять его на руки, начинает орать, как сигнализация под окнами. Он вообще только этим и занимается последнее время, нянька с ним не справляется. Никто не справляется. Врачи говорят, что ребенку не хватает матери, чего нельзя сказать о Еве. Не спорю, она скучает за сыном, но не так уж и сильно, если до сих пор не пришла. Только и делается, что "тайно" следит за его жизнью. Интересно, что она теперь будет делать, когда я собрался переезжать? Увяжется следом?

Не угадал. Она пришла. Сама. Пришла и повела себя так, как я и ожидать не мог. Мало того, что встала на колени передо мной, Ева ползла ко мне. Самая красивая и безразличная женщина на планете, ползала передо мной, чтобы увидеть сына. И от осознания того, что она стерпит любое унижение ради ребенка, но никогда ничего не сделает просто так, для меня, сознание переклинело. Я выгнал ее.

Выгнал, чтобы кинуться следом. Ну не дурак ли? Бежал сломя голову к той, которую сам отверг. Бежал и готов был сам встать на колени, только чтобы она осталась. А потом увидел самую страшную картину за всю свою жизнь. Я видел, как моя хрупкая, нежная и такая неповторимая Ева стоит на краю моста. Она с самого начала была готова к моему отказу и знала, как поступит, если все же получит его.