Чужая луна - [67]
— Доброго путя! — сказал на прощание Григорий Силыч и слегка тронул круп коня Ивана Игнатьевича своей тростью-булавой. Застоявшийся конь взял с места в карьер. Его не сразу догнали сопровождающие.
Промелькнули ветряные мельницы, потянулись голые песчаные поля с важно разгуливающими по ним воронами. Спустились в овраг со звонко звенящим родником. Какое-то время ехали по узкой известняковой теснине, снова поднялись наверх. Оглянулись. Села не было видно. Лишь вдали, заброшенной могилкой, маячила маковка церкви с венчавшим ее чуть покосившимся дубовым крестом.
Ехали почти без отдыха. Лишь крепко пополудни остановились, покормили коней припасенным с собой овсом, попили из бочажка. И сами съели по лепешке, запив водой из того же бочажка, Вода была чистая и холодная — ломила зубы.
Еще засветло оказались возле турецко-болгарской границы. До ночи пережидали в неглубоком овраге, поросшим шиповником и гледом. Стреноженные кони мягкими губами обирали подмороженные коричневатые ягоды и хрустели еще не застаревшими ветками.
Границу перешли ночью без всяких приключений. Лишь однажды из кустов с шумом вылетела тяжелая ночная птица, похоже, сова, и с сердитым кугуканьем растаяла в темени. Ни дикого зверя, ни человека они не встретили. Охраняется ли здесь граница, им узнать так и не довелось.
В небольшом болгарском хуторке постучали в дом знакомого Никиты Колесника, попросились до рассвета немного отдохнуть. Хозяин привязал коней возле амбара и кинул им по охапке сена. Гостей устроил на сеновале. И, когда они уже улеглись, хозяин пришел к ним с бутылкой вина, с хлебом и с тарелкой холодного вареного мяса.
Плохо выспавшиеся, на рассвете они попрощались с гостеприимным болгарином и тронулись дальше.
Почти весь следующий день они ехали вдоль берега Черного моря. Хутора, села и мелкие городки объезжали стороной. Встречных людей сторонились, да и видели их мало. Зимнее солнце еще поднималось низко и совсем не грело. В поле крестьянину пока еще делать было нечего. Когда стало темнеть, они увидели вдали мигающий огонек. Они поняли, это светил и указывал дорогу морским путникам Калиакровский маяк. И им тоже.
Ивану Игнатьевичу сопутствовала удача. Родня Григория Силыча приняла их радушно. Года два от него не было никаких известий, и уже стали думать самое плохое. А тут гости с хорошими вестями.
Повезло Ивану Игнатьевичу и вторично. Этой же ночью он оказался в море под косыми парусами двухмачтовой фелюги, которая направлялась в Одессу, чтобы вывезти оттуда не успевшего бежать высокопоставленного царского чиновника. В этом деле не было никакой политики. Болгарские контрабандисты, как и все болгары, сочувствовали советской власти. И это предприятие было чисто коммерческим: за помощь в бегстве российские богачи хорошо платили.
Ивана Игнатьевича приняли на борт не только из родственных чувств к служителю маяка: из-за излишней легкости фелюгу необходимо было слегка загрузить, и его взяли, даже с удовольствием, вместо балласта.
Ночь выдалась ясная, звездная и безветренная. Большая луна упиралась рогами в густосинее небо. Паруса фелюги едва улавливали легкое дыхание воздуха. Какое-то время тихо плыли вдоль берега, и иногда настолько близко приближались к нему, что в кое-где освещенных окнах домов были видны тени передвигающихся в них людей.
Перед рассветом, когда на востоке едва затеплилась узкая полоска горизонта, капитан фелюги Атанас резко свернул вправо, чтобы затеряться в нейтральных черноморских водах. Встречаться с румынской морской полицией не входило в его планы.
Пока плыли вдоль берега, Иван Игнатьевич с интересом вглядывался в проплывающие мимо сумеречные берега, отыскивая взглядом подступающие к обрывистым берегам крохотные домики мелких хуторов. А когда ушли подальше в море, рассматривать стало нечего: кругом, куда ни глянь, была вода.
Придремывая, он стал размышлять о вещах едва ли не богоотступнических: зачем Господь создал столько воды, негодной для питья? Для рыб? Так и для них, поди, воды тоже великий избыток. Носятся там, в своих глубинах, плещутся, ныряют, а присмотришься пристальнее — никого. Разве что мелюзга какая-то выискивает для себя поживу у самого берега. И так получается, что ни Черное море, ни Гейское не дает человеку пропитания. Иной раз набродишься в Гейском сутками, а всего улова — на базар в Галлиполи везти стыдно.
Проснулся Иван Игнатьевич от громких хлопков, сотрясающих фелюгу. Уже совсем рассвело. Тонко и тоскливо посвистывал в снастях внезапно налетевший ветер, и тяжелая волна стала раз за разом, словно тяжелым молотом, ударять по деревянному корпусу суденышка.
Иван Игнатьевич обеспокоенно посмотрел на капитана, но Атанас, широко расставив ноги, лишь тверже стоял у штурвала, попыхивая своей короткой курительной трубкой. На протяжении всего их плавания Иван Игнатьевич ни разу не видел капитана без его дымящейся трубки в зубах.
Заметив встревоженный взгляд пассажира, Атанас успокаивающе ему улыбнулся и молча показал большой палец. И этот жест, и хладнокровие капитана успокоили Ивана Игнатьевича, и он стал снова тихо придремывать.
Продолжение широко известного романа "Адъютант его превосходительства". Действие романа снова разворачивается на юге России во время Гражданской войны. На страницах книги сходятся те же трагически непримиримые герои — Павел Кольцов, генерал Ковалевский. Едва вырвавшись из белогвардейской контрразведки, Кольцов кидается в самую гущу событий. Ему удается добыть важнейшие сведения о готовящейся в Таврии наступательной операции…
И вновь мы встречаемся с уже полюбившимися героями сериала «Адъютант его превосходительства» – Павлом Кольцовым, Петром Фроловым, Таней Щукиной и многими другими. В новом романе Игоря Болгарина рассказывается о секретной операции под грифом «Бриллиантовая дипломатия», к которой прибегло молодое правительство Советской республики для скорейшего завершения Гражданской войны, а также об операции «Засада», не менее трудной и головоломной, проведенной Павлом Кольцовым незадолго до последних сражений на Южном фронте, в октябре 1920 года.
В романе рассказывается об одной из самых драматических страниц Гражданской войны – боях под Каховкой. В центре произведения судьбы бывшего «адъютанта его превосходительства» комиссара ЧК Павла Кольцова и белого генерала Слащева, которые неожиданно оказываются не только врагами.
Как стремительно летит время на войне! Лишь год назад Павел Андреевич Кольцов служил «адъютантом его превосходительства». Всего лишь год, но как давно это было… Кольцов попадает туда, откуда, кажется, нет возврата – в ставку беспощадного батьки Махно. А путаные военные дороги разводят Старцева, Наташу, Красильникова, Юру. Свой, совершенно неожиданный путь выбирает и полковник Щукин…
1920 год. Гражданская война близится к концу. Барон Врангель, окопавшийся в Крыму, постепенно теряет свои позиции. Павел Кольцов, уполномоченный комиссар ВЧК, откомандирован на Южный фронт, под Каховку. Кольцову поручено контролировать действия анархистов при форсировании Сиваша и захвате врангелевских позиций. Кольцов отправляется в расположение махновцев, но по дороге попадает в непредвиденные обстоятельства, которые могут повлиять на его дальнейшее пребывание в Крыму…Кольцову предстоит решить множество сложных задач.
Повесть В. Смирнова и И. Болгарина рассказывает о героических делах советских партизан в годы Великой Отечественной войны.
В 3-й том Собрания сочинений Ванды Василевской вошли первые две книги трилогии «Песнь над водами». Роман «Пламя на болотах» рассказывает о жизни украинских крестьян Полесья в панской Польше в период между двумя мировыми войнами. Роман «Звезды в озере», начинающийся картинами развала польского государства в сентябре 1939 года, продолжает рассказ о судьбах о судьбах героев первого произведения трилогии.Содержание:Песнь над водами - Часть I. Пламя на болотах (роман). - Часть II. Звезды в озере (роман).
Книга генерал-лейтенанта в отставке Бориса Тарасова поражает своей глубокой достоверностью. В 1941–1942 годах девятилетним ребенком он пережил блокаду Ленинграда. Во многом благодаря ему выжили его маленькие братья и беременная мать. Блокада глазами ребенка – наиболее проникновенные, трогающие за сердце страницы книги. Любовь к Родине, упорный труд, стойкость, мужество, взаимовыручка – вот что помогло выстоять ленинградцам в нечеловеческих условиях.В то же время автором, как профессиональным военным, сделан анализ событий, военных операций, что придает книге особенную глубину.2-е издание.
После романа «Кочубей» Аркадий Первенцев под влиянием творческого опыта Михаила Шолохова обратился к масштабным событиям Гражданской войны на Кубани. В предвоенные годы он работал над большим романом «Над Кубанью», в трех книгах.Роман «Над Кубанью» посвящён теме становления Советской власти на юге России, на Кубани и Дону. В нем отражена борьба малоимущих казаков и трудящейся бедноты против врагов революции, белогвардейщины и интервенции.Автор прослеживает судьбы многих людей, судьбы противоречивые, сложные, драматические.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
От издателяАвтор известен читателям по книгам о летчиках «Крутой вираж», «Небо хранит тайну», «И небо — одно, и жизнь — одна» и другим.В новой книге писатель опять возвращается к незабываемым годам войны. Повесть «И снова взлет..» — это взволнованный рассказ о любви молодого летчика к небу и женщине, о его ратных делах.
Эта автобиографическая книга написана человеком, который с юности мечтал стать морским пехотинцем, военнослужащим самого престижного рода войск США. Преодолев все трудности, он осуществил свою мечту, а потом в качестве командира взвода морской пехоты укреплял демократию в Афганистане, участвовал во вторжении в Ирак и свержении режима Саддама Хусейна. Он храбро воевал, сберег в боях всех своих подчиненных, дослужился до звания капитана и неожиданно для всех ушел в отставку, пораженный жестокостью современной войны и отдельными неприглядными сторонами армейской жизни.
Кто он — палач, убивший декабрьским днем 1981 года народную любимицу, замечательную актрису Зою Федорову? Спустя годы после рокового выстрела полковник Костенко выходит на его след. Палач «вычислен», и, как это часто бывает, правосудие оказалось бессильно. Но не таков Костенко, чтобы оставить преступника безнаказанным…
В ночь на 22 июня 1941 года при переходе границы гибнет связной советской армейской разведки. Успевший получить от него документы капитан-пограничник таинственно исчезает вместе с машиной, груженой ценностями и архивом. На розыски отправлена спецгруппа под командованием капитана Волкова. Разведчикам противостоит опытный и хитрый противник, стремящийся первым раскрыть тайну груза.Роман является вторым из цикла о приключениях советского разведчика Антона Волкова.
В канун Отечественной войны советский разведчик Александр Белов пересекает не только географическую границу между двумя странами, но и тот незримый рубеж, который отделял мир социализма от фашистской Третьей империи. Советский человек должен был стать немцем Иоганном Вайсом. И не простым немцем. По долгу службы Белову пришлось принять облик врага своей родины, и образ жизни его и образ его мыслей внешне ничем уже не должны были отличаться от образа жизни и от морали мелких и крупных хищников гитлеровского рейха.
Повесть «Противостояние» Ю. С. Семенова объединяет с предыдущими повестями «Петровка, 38» и «Огарева, 6» один герой — полковник Костенко. Это остросюжетное детективное произведение рассказывает об ответственной и мужественной работе советской милиции, связанной с разоблачением и поимкой, рецидивиста и убийцы, бывшего власовца Николая Кротова.