Чужая, или Академия воинов - [9]

— Не девочку, а Воина, — возразил Матвей. — Я тоже там был, и тоже в мокрой одежде. Воин должен быть закаленным.

— Кто бы спорил! Только закаляться надо посте-пен-но! Я работаю в Академии уже много лет, но не перестаю удивляться, как быстро вы, новоиспеченные Мастера, забываете то время, когда сами были Новичками. Кстати, твой наставник тоже не отличался терпением. Мне ли не помнить, сколько раз я лечил твои вывихи, ушибы и простуды! Неужели это тебя ничему не научило? И потом, осматривая Полину, я заметил кое-что еще. Ее организм сильно истощен физически. Попросту говоря, ты ее загонял. Ты что, хочешь сделать из нее Мастера за год?

— Нет. Конечно, нет…

— Тогда к чему такие нагрузки?

— Она прекрасно со всем справляется.

— Возможно, но из последних сил. И вовсе не потому, что она девочка!

На лице Матвея промелькнуло выражение удивления и даже недоверия, и Шэлмох успел это заметить.

— А-а-а, так вот в чем дело… Ты сомневаешься в своей подопечной, верно? Не веришь, что женщина может стать Воином?

— Да нет… хотя… Я не знаю! — нехотя признался Матвей. — Возможно, я просто не готов быть ее наставником.

Не то чтобы он произнес эти слова против своей воли, но все же он впервые высказал то, что мучило его в последнее время. Матвей запомнил то, что прочитал в дневнике Полины, и стал внимательнее относиться к наказаниям пэрами, но зато увеличил количество тренировок и с утра до ночи не давал своей подопечной ни минуты покоя и отдыха. Его смущало вовсе не то, что она девочка, гораздо чаще он вспоминал о том, как в далеком детстве они оба потерялись в параллельном мире. Выполняя данное друг другу обещание, они не вспоминали об этом, но все же Матвей чувствовал, что относится к Полине не так, как относился бы к любому другому подопечному, и его это пугало. Конечно, он не стал говорить об этом Шэлмоху, потому что боялся признаться даже самому себе в том, что охотнее стал бы другом Полины, чем ее наставником в Академии.

— Не говори глупостей, Матвей, — сказал Шэлмох. — Ты отлично знаешь, что пара «наставник-подопечный» тщательно подбирается Учителями. Да, тебе несколько сложнее, чем остальным, потому что в Академии Воинов впервые за всю историю появилась девочка, но тебе бы никогда не доверили ее обучение, если бы ты не был готов. Просто ты должен больше верить в ее способности, да и в свои, кстати, тоже.

— Я знаю, что она очень способная!

— А она сама об этом знает? — усмехнулся Шэлмох. — Ты говорил ей об этом?

Матвей отрицательно покачал головой.

— Вот видишь… Новичкам всегда приходится нелегко, а Полине — особенно трудно. Ей нужна твоя поддержка. Вспомни, каким Новичком был ты, и не повторяй ошибок своего наставника.

Шэлмох поднялся, собираясь уходить.

— Я загляну во второй половине дня, но не сомневаюсь, что Полина проснется здоровой.

— Спасибо, Советник.

— Подумай о нашем разговоре, — посоветовал Шэлмох.

День уже близился к концу, когда Полина наконец проснулась. Она чувствовала себя вполне здоровой и отдохнувшей, и при этом — страшно голодной. В комнате никого не было, но на столе она обнаружила стакан сока и записку:

Не вставай без разрешения! Это приказ Советника Шэлмоха. М.

Полина вздохнула, выпила сок и стала размышлять, долго ли ей ждать и как дать знать, что она проснулась, если нельзя вставать. Словно прочитав ее мысли, в комнату вскоре заглянул Матвей.

— Как себя чувствуешь? — спросил он, подходя к кровати.

— Замечательно, — ответила Полина. — Можно, я встану?

— Нет. Сейчас я позову Советника Шэлмоха, он должен тебя осмотреть. Тебе что-нибудь нужно?

— Кушать очень хочется, — жалобно призналась Полина.

Матвей кивнул и ушел, а Полина, сладко потянувшись, уютно свернулась под одеялом в клубочек. На самом деле вставать ей совсем не хотелось. Последние дни она мечтала об отдыхе, чувствуя, что сильно устала, и в глубине души радовалась, что так удачно заболела. «Наверное, Матвей ужасно недоволен перерывом в занятиях, — размышляла она, — но так приятно лежать в кровати, вместо того чтобы тренироваться под этим противным дождем».

Шэлмох подтвердил, что Полина совершенно здорова, но запретил ей покидать комнату до завтрашнего утра.

— Можете позаниматься теорией, только никаких тренировок, — предупредил он Матвея.

— Спасибо, Советник Шэлмох, — поблагодарила Полина.

— Medicus curat, natura sanat[3], — многозначительно сказал Шэлмох, перед тем как попрощаться.

— Это точно, — пробормотала Полина, нехотя выбираясь из кровати.

— Ты что, поняла, что он сказал? — удивился Матвей.

— Врач лечит, природа излечивает, — перевела она и пояснила: — Просто у меня есть дядюшка, который любит вставлять в разговор разные «крылатые выражения». Я невольно научилась у него.

— Да? Тогда, sapere aude[4], - усмехнулся Матвей.

— Ты тоже знаешь латынь?

По лицу Матвея пробежала тень.

— Отец заставил выучить, — коротко сказал он и тут же перевел разговор на другую тему. — Я принес тебе обед. Приводи себя в порядок, поешь. Я зайду попозже. Глупо терять целый день, если ты уже хорошо себя чувствуешь.

Матвей помнил о разговоре с Шэлмохом, но подумал, что сидеть за столом и решать задачи — не такая уж большая нагрузка, и решил устроить своей подопечной небольшой экзамен.