Чужая - [34]

— Танька, я несчастный урод, — грустно сказала она, закуривая сигарету и садясь напротив меня. — Мне очень не повезло в жизни, и таких людей, как ты и девчонки, я никогда не встречала.

— Вот неправильный подход к жизни! — воскликнула я, радуясь, что неприятный инцидент исчерпан. — Наоборот, ты счастливая, потому что встретила нас!

— Вот в этом и состоит разница между оптимистом и пессимистом, — улыбнулась Регина. — Знаешь, до сегодняшнего дня мне и в голову не могло прийти, что я соглашусь на помощь почти незнакомого мне человека.

— Почему передумала? — в кухню зашел Ник. Я даже не слышала, как он пришел. — Я Николай Пархоменко, муж этой дамы и отец того мальчика, который учит вашу дочь играть на компьютере, причем в середине недели. — Он грозно посмотрел на меня, но тут же улыбнулся. — А для близких друзей я Ник. И раз ты, Регина сидишь за этим столом и куришь, значит обратной дороги у тебя нет, и тебе придется до конца дней своих терпеть нашу сумасшедшую семейку.

— Я согласна, — вновь улыбка озарила, как молния на сером летнем небе, ее серьезное лицо. — А передумала, потому… Не, знаю почему! — отмахнулась она. — Наверное, интуиция!

— Ну, скажи, скажи, что мы просто тебе понравились! Обожаю, когда хвалят мою жену, а еще больше когда восхищаются моей скромной персоной, — дурачился Ник. Регина чуть удивленно посмотрела на него, и мы все вместе рассмеялись.

Было уже двенадцать ночи, Катя с Сашкой давно сопели в комнате под заливистый храп Ника, а Регина все рассказывала и рассказывала о своей непростой жизни.

4

Регина Борисовна Пельменова работала в Госдуме в информационно-аналитическом отделе комитета при депутате Баталове специальным экспертом. Звучало громко, солидно и немного напыщенно. Могло показаться, что девушка в неполных тридцать лет, работая в такой структуре, должна быть обласкана властями и иметь золотые горы. Но Регина быстро развеяла миф, что все, кто приближен к власти, купаются в золоте. На самом деле, простые работники аппарата и всевозможных комитетов получают более чем скромную зарплату, имеют не очень много привилегий и единственное преимущество — это быстроидущая очередь на жилплощадь, ради которой и сидела Регина на малооплачиваемой должности, имея два высших образования. А своя квартира ей была жизненно необходима.

Двенадцать лет Регина моталась по съемным квартирам, словно цыганка. Вечно в пути, вечно на чемоданах. Хотя ее родители и сестра проживали и по сей день в огромной квартире. Но у Регины было три причины, по которым она не могла жить с родителями. Во-первых, у нее с детства сложились очень непростые отношения с отцом, отставным полковником Внешней разведки (что само по себе объясняло многое), во-вторых, Регина была жуткий аллергик на все, что только можно, начиная от домашней пыли и заканчивая первыми лучами весеннего солнышка, а мама обожала трех своих мопсов и не могла с ними расстаться даже ради дочери. А в-третьих… Третьей причиной был ее теперь уже бывший муж Сергей Пельменов, которого ненавидела вся родня Регины, еще когда они были маленькими. Жили семьи в одном большом ведомственном доме.

Чего только не придумывали родные, какие только козни не строили Регине и Сергею, чтобы ребята не жили вместе. Забавно, но такой же ненавистью пылали родители Сергея. Только уже, соответственно не к своему сыну, а к этой мерзавке и негодяйке Регинке Елисеевой. Несмотря на уговоры родителей, ребята поженились, едва им исполнилось восемнадцать. Регина из Елисеевой превратилась в Пельменову и началась ее кочевая жизнь. Шесть лет они с Сергеем жили то в Подмосковье, то в городе, в зависимости от количества заработанных денег. И все это время Регина пыталась забеременеть.

Сергей вкалывал на автосервисе у друга, Регина служила в секретариате Верховного Совета, а по вечерам училась в университете, на юрфаке. Было тяжело, но они были молоды и беспечны.

В рьяном желании иметь ребенка она не заметила, что Сергей стал погуливать. И наконец, несмотря на то, что врачи уже сложили руки в борьбе с ее бесплодием, Регина все же забеременела. Беременность проходила тяжело — с больницами, капельницами и глубокими обмороками, но в результате, после сложнейших родов, когда Регина находилась на грани жизни и смерти, на свет появился наш Пельмень. Девочка потрясающей красоты. Иной и быть не могло, поскольку и Регина и Сергей отличались редкостной внешностью.

— Мистер и мисс Вселенная, так нас называли все друзья, — горько усмехнулась Регина.

— А потом? — спросила я.

— А потом через полгода ко мне в гости пришла добрая подруга, — Регина закурила двадцатую сигарету за сегодняшний вечер, — и вывалила мне информацию, как мой Сергуня проводил время, пока я по больницам моталась. А пока рассказывала, пришел Сергей и с порога заявил, что они любят друг друга и он от меня уходит. Вот так я и осталась одна с ребенком на руках. Ни квартиры, ни денег, ни возможности выйти на работу.

Ее грозный родитель тут же подослал мать и передал, что если блудная дочь попросит прощения, он ее так и быть примет вместе с внучкой обратно под крышу родного дома. Но он забыл, что Регина была ЕГО дочерью. Такой же гордой, смелой и несгибаемой. Она работала дома, печатая на старой раздолбанной пишущей машинке рефераты и доклады, делала всевозможные переводы, хорошо зная английский, и растила Катюшку. Очень помогла старая подруга матери, которая практически за копейки пустила жить Регину к себе на квартиру в малюсенькую комнату, где умещалась кровать и табуретка, на которой стояла машинка. Чтобы девочке не мешал стук клавиш, Регина ночью уходила в туалет, ставила машинку на унитаз и, сидя на коленях, зарабатывала деньги на молоко и хлеб. На большее ей рассчитывать не приходилось, поскольку ей никто не помогал. НИКТО! Друзья и подруги ушли вместе с Сергеем.