Чужая душа - потёмки - [23]

Нехорошо себя хвалить, но, по-моему, я неплохо справлялась: заработала положительные отметки по общим предметам в прошлом семестре и теперь усердно готовилась к специальным, которые начались во втором. На правах добровольной помощницы библиотекаря копалась в пыльных фолиантах, желая послезавтра блеснуть умом и сообразительностью.

Марицу я покормила, погуляла с ней по зелёным дорожкам сада и уложила спать. Светана обещала дать знать, если она проснётся. Но, сдаётся, подруга горела желанием повозиться с малышкой без меня: то и дело норовила взять её на руки, повозиться… Со стороны и не разберёшь, кто мать. Признаться, иногда меня это раздражало. Пусть Марица и нежеланный ребёнок, но она моя дочь. И я даже её люблю. Только, надеюсь, в Хендрика характером не пойдёт.

Задумавшись, замерла на верхней ступеньке стремянки.

За окном давно стемнело. Последние посетители ушли четыре часа назад, библиотекарь тоже отдал ключи и отправился на боковую, только я старательно искала в царстве пыли и паутины (никогда бы не подумала, что служащие Академии держат дальние полки в таком беспорядке) ответы на два последних экзаменационных вопроса.

На столе, там, за книжными стеллажами, в мягком свете лампы с зелёным абажуром, лежали сложенные кое-как книги, мои сумбурные записи и стыла чашка чаю.

Мягкие пушистые хлопья тополиного пуха кружились за мелким, старинным, переплётом стекла. Он слегка отдавал синевой, особенно ясно проступавшей в такие вечера, при свете магических светильников. Помню, раньше последние были предметом моего обожания — теперь привыкла, научилась пользоваться.

Отрабатывая базовую бытовую магию — один из предметов, которые ещё предстояло сдать, — сложила пальцы кольцом и резко чиркнула указательным перстом по воздуху, активизируя заключённую в воздухе магию. Увы, иначе я не могу: никаких самостоятельных заклинаний, никаких, даже робких попыток сотворить самую простую искорку.

Студенты-первокурсники Общеобразовательного факультета учатся просто чувствовать чужую магию и работать с ней. Хотя 'работать' — это громко сказано. Просто заучить, чтоб от зубов отскакивало, способы активации бытовых заклинаний Академии.

Это на первый взгляд всё просто: сложил нужную комбинацию пальцев, представил, чего хочешь — и всё. А на самом деле нужно ловить резонанс. Что за зверь такой? Да не объяснить толком, почувствовать нужно. У меня, к примеру, кончики пальцев чесались.

К слову, за пресловутую бытовую магию не переживала — в норматив укладывалась. Норматив — пятнадцать минут на заклинание, шесть из десяти успешных попыток что-то сотворить. Наверное, потому что муж, ворча, маленький секрет приоткрыл, после чего разом стало проще. Нет, не по доброте душевной, а из-за того, что руки заняты были, а надо было свет зажечь. Вот и получилось так, что такая бездарь, как я, освоила столь сложную науку на стабильный 'трояк'. Да-да, на большее я не тянула, зато активировать вот такие светлячки, работая в библиотеке научилась за раз.

Означенный светлячок — красивый, горящий ровным светом, который не слепит и не обжигает, шарик, напоминавший звезду, — зажёгся сбоку от стеллажа, с готовностью явив взору потрёпанные корешки. Зевнув в ладонь, начала поиски: где тут притаился Дитиан Асфазий со своим дурацким житиём? Надеюсь, этот вопрос мне не выпадет.

Тишина сгустилась, как-то резко обострив слух. Наверное, поэтому я и услышала шорох. Вначале решила, что мышь, но потом вспомнила, что библиотека зачарована от грызунов и прочих гадов, которые портят книги. Пауки, видимо, к ним не относились.

Замерев, прислушалась, а потом решительно поставила Дитиана на место.

По правилам после одиннадцати вход в учебные корпуса запрещён. Студентам, разумеется. Только при наличии разрешения от преподавателя на проведение опытов. Впрочем, в библиотечном крыле никаких лабораторий нет.

Магам, что ли, не заснуть, книжка на ночь потребовалась? Смешно, право слово!

Что я тут делаю в такую познень? Дык помощница библиотекаря. У меня и жетон специальный есть, чтобы деактивировать защитную магию. А на поясе — запасные ключи от всех помещений библиотеки. Перед уходом я обязана их осмотреть, запереть и замкнуть контур, по очереди приложив жетон ко всем кругляшкам на дверях. И, финальный штрих, — оживить горгулью. Ох, помню, как я верещала, когда впервые её увидела! Библиотекарь смеялся, а мне было не до смеху.

Горгулья охраняет библиотеку по ночам: тут есть книги по запретным знаниям, негоже, чтобы их кто-то выкрал. С меня, к слову, взяли подписку, что в запретное хранилище я не суюсь. Да и сама не стану: не маг. Вот Лаэрт подбивал, просил провести его, но нет. Чай попить в моём закутке, в читальном зале поболтать после закрытия — это можно, хотя по правилам и нельзя, а вот в архив и хранилища даже лучшего друга не пущу. Мне это место дорого, я долго его добивалась, упрашивала…

Задумавшись, медленно, стараясь не шуметь, спустилась со стремянки и вернулась к своему столу. Потянулась к лампе, но раздумала: нечего привлекать к себе внимание. На всякий случай нащупала жетон и вспомнила комбинацию слов, которую нужно проорать, если всё совсем плохо. Но этого очень бы не хотелось. По двум причинам: плохо — это всегда за гранью желаемого, и нет уверенности, что не напортачу с активацией какой-то особой защитной дряни.