Чужая дуэль - [43]

Первым делом я занялся надрывно стонущим, теряющим сознание от боли Селиверстовым. Обнажив ему левую сторону груди, кое-как перемотал пульсирующую темной кровью дырку под ключицей оторванным рукавом его же нижней рубахи и с помощью стучащего зубами от страха кучера загрузил внутрь повозки. Схватив мужика за грудки и крепко встряхнув его для острастки, прорычал в заросшее бородой лицо: «Живо в имение и чтобы там доктора сразу нашли, понял! Не дай Бог живым не довезешь, шкуру спущу!»

С тяжелым сердцем отправив околоточного я смешался с набежавшими на пожар зеваками. Вдалеке уже слышался дребезг колокола пожарной бригады, когда в толпе мелькнула знакомая рыжая борода. Как правило, ни одно мало-мальски значимое событие не обходилось без присутствия Стахова и было совсем не удивительно, что я так удачно с ним столкнулся.

Прихватив за рукав поначалу попытавшегося вырываться Андрюху, я чувствительно ткнул его кулаком в бок, а когда тот, охнув, узнал меня, бегом отправил в полицейскую часть за подмогой.

Лишь после того, как растерянные полицейские забрали тело погибшего товарища и до неузнаваемости обгоревший труп подстреленного мною бандита, я осчастливил терпеливо курившего в сторонке Стахова пятьюдесятью рублями, в которые оценил спасение собственной жизнь. Несказанно обрадованный таким оборотом Андрюха тут же понесся пропивать свалившееся богатство в компании собутыльников-попрошаек.

…До места проживания я добрался только к вечеру. Постанывая от боли разделся и стоя перед зеркалом долго разглядывал налитый синяк в области сердца. А когда выковырнул застрявшую между волокон бронежилета деформированную пулю и бросил ее на стол, в комнату по-хозяйски, без стука вошел Прохоров.

Он пожал мне руку, прищурился на набрякшую фиолетовую кляксу, украшавшую мой обнаженный торс, взял со стола и подбросил на ладони сплющенный кусочек металла.

– Вижу, Степан Дмитриевич, вы время зря не теряете. Всегда в центре событий.

Уловив в голосе нанимателя нескрываемую иронию, я вскипел:

– Вы мне, Александр Юрьевич, как раз за это и деньги платите, чтобы я в центре был!.. Только почему-то все забыли, что я о такой милости никого не просил! Мне такого подарка и даром не надо!

Прохоров закаменел лицом, но еще раз подбросив и поймав то, что осталось от пули, справился с нарождающимся гневом:

– Какой вы право, горячий. Я пошутил, а вы так прямо с места в карьер.

Мне, по большому счету, тоже не было никакого резона на пустом месте обострять ситуацию. Поэтому сбавив тон, я примирительно проворчал:

– Да, понимаете ли, вот это, – мои пальцы коснулись синяка на груди, – не очень способствует развитию чувства юмора. Хорошо хоть презент от госпожи Шепильской вовремя подоспел. Иначе, – я кивнул на исковерканную пулю на его ладони, – не пришлось бы нам больше общаться… Кстати, к стыду своему совсем вылетело из головы. Как там околоточный? Вы в курсе, что его серьезно подранили?

Прохоров кинул едва не убивший меня кусок железа обратно на стол, по которому он, тарахтя прокатившись, упав на пол, и брезгливо отряхнул ладони.

– Не переживайте, на этот раз ему повезло. Ранение сквозное и без всякого сомнения жизнь его вне опасности. Однако, по словам доктора, он потерял много крови и я отправил его в лес, к Ксении. Она и ни таких на ноги поднимала.

После этих слов Прохорова от сердца отлегло. Я вдруг с удивлением осознал, как за последнее время привязался к непутевому Селиверстову. И тут меня осенило, как можно грамотно использовать сложившуюся ситуацию.

– Дражайший Александр Юрьевич, – хитро прищурился я на Прохорова, – а не похоронить ли нам околоточного надзирателя?

– Как похоронить? Зачем похоронить? – в изумлении вылупился на меня собеседник. – Он же жив и даст Бог выкарабкается. Я ж говорю, ранение не смертельное.

– А кто, кроме нас знает, что оно не смертельное, а? – я запыхтел, раскуривая сигару. – А мы вот возьмем и объявим, что Петр Аполлонович Селиверстов скончался от полученных ран.

– И какая от этого будет выгода? – склонив голову набок, внимательно посмотрел на меня Прохоров.

– Самая, что ни на есть прямая, – выдохнул я клуб ароматного дыма. – Если околоточный вроде как преставится, то противник, решив, что добился своей цели и обязательно проявит себя. Тут мы получаем реальный шанс выявить Иуду в окружении Селиверстова и через него, наконец, начать активно распутывать клубок. А то мне, откровенно говоря, осточертело топтаться на месте и бить по хвостам. Полагаю, вы не будете спорить, что все последние события связаны между собой. Вот теперь хотелось бы еще понять – как?

Тайный советник задумчиво почесал кончик носа, достал из коробки на комоде сигару, понюхал ее и поколебавшись, положил обратно. Косо усмехнулся, поймав вопросительный взгляд.

– Мой личный эскулап говорит, что я слишком много курю, а в моем возрасте это уже вредно… Хорошо, будем считать, вы меня убедили. Я поговорю с Бибаевым и он все устроит.

– Только, Александр Юрьевич, – у меня непроизвольно вырвался стон от неосторожного движения, – пусть об этом знаем только мы трое. Иначе вся комбинация изначально теряет всякий смысл.