Чужак - [13]

Элис была умна. К тому же смутьянка. Опасное сочетание.

Но она также была наилучшим союзником в борьбе с хозяевами «Уилл-Просперити».

– Э… – начал Натаниел, пожимая плечами, – невелика потеря, парень. Лучше уж сохранить свободу, чем быть прикованным к жене.

– Единственная женщина, которая согласится выйти за тебя замуж, должна быть слепа и глуха, – поддел приятеля Эдгар.

– Да, верно. И еще – совершенно без обоняния, – добавил Фред.

Натаниел набычился, а все остальные рассмеялись.

– Выходит, ты предпочел бы каждую пятницу отдавать свое жалованье женщине и быть в ее распоряжении днем и ночью? – проворчал Натаниел. – Хватит с меня и того, что боссы постоянно указывают мне, что я должен делать. Сейчас, без жены, все свободное время принадлежит мне и никому другому. Если я захочу провести ночь в пабе – клянусь Богом, я сделаю это и не буду ни перед кем отчитываться.

Многие утвердительно закивали, а Саймон заметил:

– Но женщины не просто управляют кладовой. У них есть ключик и к другому важному месту.

– Тут все принадлежит рудной компании, – сказал Эдгар. – Так что есть леди, которые возьмут жетон за время, проведенное в их постелях. Красивые набожные женщины. Для них это просто приработок. И я могу указать тебе на них, если… возникнет необходимость.

Мужчины заухмылялись. Саймон не мог делать вид, будто шокирован подобным предложением в деревушке Тревин. В конце концов, что в Бомбее, что в Бирмингеме – все одно и то же.

– Великодушно с твоей стороны, но вряд ли я могу стать постоянным клиентом, – ответил он. – Не хочу, чтобы вся деревня обо мне сплетничала.

– Значит, ты хочешь здесь осесть, – заметил Натаниел.

– Господи, нет! – вырвалось у Саймона. – Однажды я уже «осел» за баррикадой с моей «мартин-генри» и коробкой патронов. Я также «осел» на месяц в Индии – со швами на ноге и лихорадкой.

– После этого жена покажется отдыхом на побережье, – заметил Эдгар.

– Я не собираюсь переносить невесту через свой порог. – Даже если бы он не работал на «Немисис» – все равно не мог бы представить себя с одной и той же женщиной до конца жизни. Возможно, это осталось еще с юности, когда ему дали понять, что следует жениться выгодно и по расчету.

– Ах… – вздохнул Натаниел, окинув взглядом мужчин, скорчившихся от смеха над своими мисками. – Какая молодая девушка не посчитает это место брачным раем?

Саймон же вспоминал своих родителей, брак которых был устроен их семьями со всей заботой и нежностью военного вторжения. Они не испытывали друг к другу ненависти, его родители. Но после того как его мать произвела на свет требуемое количество наследников, они с отцом жили как добрые знакомые, иногда – даже и под одной крышей.

Он предусмотрительно оставил дом, пока на него еще не стали строить какие-либо определенные планы.

– Осел ты! – бросил Фред Натаниелу. – Женатые мужчины не живут вместе с женами в помещениях для холостяков.

Натаниел закатил глаза.

– Зато ты большой умник.

Саймон, как бы размышляя вслух, проговорил:

– Но если бы я все же женился, то мы могли бы провести медовый месяц у насоса, а потом… – Он умолк, так как раздался громкий смех шахтеров.

Ему нужна свобода, чтобы ездить куда угодно и отвечать только за себя одного. В Лондоне у него было несколько постоянных любовниц – богатых утонченных вдовушек, почти не задававших вопросов и ничего не требовавших. Например, графиня, потерявшая мужа после десяти лет супружеской жизни, но не имевшая ни малейшего желания найти ему замену… Или богатая дама, жившая на то, что осталось после мужа-торговца, умершего на Суматре от лихорадки… И Саймона, и его вдов их отношения вполне устраивали. О чем же еще мог мечтать мужчина?

– Представляю, как женские штучки свисали бы у нас с балок, – хихикнул Эдгар.

– Прямо напротив фланелевых кальсон Натаниела с протертыми на заду дырами, – добавил Фред.

Саймон рассмеялся, хотя почти не прислушивался к дружеской беседе. Что, если бы у него вдруг появилась женщина, принадлежавшая только ему одному? Такая, которой и он принадлежал бы безраздельно…

Саймон не ощутил ужаса при этой мысли. И, черт побери, он знал, что тому было причиной: Джек и Ева.

«Немисис» шантажом заставила Джека помочь им разорить преступного Рокуэлла и дала ему в помощницы Еву, дочь миссионера и бывшую учительницу, ставшую опытной шпионкой.

Джек не был сыном миссионера. Злобный и жестокий, этот парень родился в Бетнал-Грин и зарабатывал на жизнь сначала как боксер, потом – как телохранитель. Следующим его пристанищем стала тюрьма Данмур, но Джек вскоре сбежал оттуда, и вот тут-то люди из «Немисис», вонзив в него свои когти, вынудили его сотрудничать, чтобы уничтожить мерзавца Рокуэлла. В общем, не слишком подходящие условия для романтики. Но все же Ева и Джек безумно влюбились друг в друга. Всего несколько недель назад они поженились без лишнего шума. На свадьбе присутствовали только агенты «Немисис», а Саймон выступал в роли шафера.

Теперь Джек и Ева перебирались в Манчестер, чтобы основать там филиал «Немисис» и открыть школу для обездоленных детей.

Интересно, каково это – иметь то, что было у Евы и Джека? Что, если их брак не потеря свободы, а дружба и совместное стремление к общей цели? Может, именно теперь они стали истинными партнерами – во всех смыслах слова?