Чувство долга - [18]

Брайан не хотел, чтобы тот нажал на спуск, и поэтому, помолчав, спокойно заговорил:

— Меня зовут Брайан. Мы высадились с корабля две ночи назад. И шли по пустыне. А теперь не вздумайте стрелять, когда я вам скажу: и Рион, и Айджел мертвы…

Пистолет в руке человека дрогнул, глаза расширились. Водитель бросил испуганный взгляд через плечо и снова повернулся к рулю.

Испытание, придуманное самим Брайаном, подействовало. Даже если эти люди не из Основания, то о нем все же знают. Но спокойнее было все же думать, что эти люди из ОКВ.

— Когда их застрелили, нам с девушкой удалось спастись. Мы пытались добраться до города и вступить с вами в контакт. Вы ведь из ОКВ, не так ли?

— Да, да, конечно, — ответил человек, опуская пистолет.

Некоторое время он молча глядел в пространство пустым взглядом, нервно покусывая губу, затем, опомнившись и испугавшись собственной небрежности, он снова поднял пистолет.

— Если вы Бренд, то должны кое-что знать, — порывшись свободной рукой в нагрудном кармане, он извлек желтый листок, и, шевеля губами, прочитал запись. — Теперь ответьте мне, каковы последние три испытания в… — тут он снова заглянул в листок, — … в «Двадцатых»?

— Финальный шахматный турнир, стрельба из положения лежа и фехтование. Ну и что?

Человек усмехнулся и удовлетворенно сунул листок в карман, а пистолет в кобуру.

— Я — Фоссел, — сказал он и протянул руку Брайану. — Это последняя воля и завещание Айджела, переданные нам с блокирующей ниджорской эскадры. Он предчувствовал, что идет на смерть, предчувствия его не обманули. Он передал свою должность вам.

Теперь вы — руководитель операции. Я был заместителем Мерва, пока его не убили. Потом я был заместителем Айджела, а теперь, по-видимому, буду вашим заместителем. По крайней мере, до завтра, пока мы не упакуем все вещи и не уберемся с этой проклятой планеты.

— Почему завтра, ведь до истечения срока есть еще три дня, и у нас есть возможность выполнить свою работу.

Фоссел тяжело опустился на сидение, услышав сказанное, вновь вскочил и схватился за рукоять, чтобы сохранить равновесие в раскачивающемся каре.

— Три недели, три дня, три минуты — какая разница? — с каждым словом его голос поднимался все выше, затем он сделал видимое усилие, чтобы овладеть собой, и продолжил: — Послушайте. Вы же ничего об этом не знаете. Вы только что прибыли, и в этом ваше счастье. А я уже давно тут, и насмотрелся всяких гадких поступков, которые совершили здешние туземцы. И вынужден стараться быть с ними вежливым, когда они убивают моих друзей, а эти ниджорцы тем временем ждут у себя, положив палец на спусковой крючок бомбосбрасывателя. Один из них, слишком задумавшись о своем доме и об этих кобальтовых бомбах, нажмет на кнопку раньше срока.

— Садитесь, Фоссел. Садитесь и отдохните, — в голосе Брайана слышалась симпатия, но вместе с тем это был и приказ.

Фоссел покачался еще секунду, потом упал на сидение. Он отвернулся к окну и закрыл глаза, его губы дрожали. Он слишком долго находился в напряжении.

Тяжелое настроение висело в воздухе.

Когда они прибыли к зданию ОКВ, это было настроение отчаяния и поражения. Доктор был единственным человеком, не разделявшим этого настроения. Он торопливо утащил Леа в клинику. Очевидно, у него было достаточно пациентов, и он был слишком занят, чтобы отчаиваться. У остальных безошибочно определялось чувство депрессии. С того момента, как они проехали через автоматическую дверь гаража, Брайана охватила всеобщая атмосфера поражения. Она была вездесуща, и ее трудно было не заметить.

Поев, он вместе с Фосселом отправился в кабинет Айджела. Через прозрачную стену он видел, как упаковывались записи. Фоссел теперь казался менее взвинченным — он уже не был руководителем.

Брайан же отбросил всякое намерение рассказать, что он новичок в Основании. Ему понадобилось использовать всю свою власть, поскольку его, несомненно, возненавидят за это, и за то, что он собирается сделать.

— Лучше запишите, Фоссел, и распорядитесь напечатать. Печатное слово имеет большой вес. Итак: «Все приготовления к эвакуации с этой минуты прекращаются. Мы остаемся здесь до тех пор, пока нам это разрешают ниджорцы. Если операция не удастся, мы улетим, как только наступит для этого время. С собой возьмем при этом только личные вещи, все остальное останется здесь». Возможно, вы не понимаете, что мы здесь для того, чтобы спасти планету, а не писать бесполезные бумаги. — Краем глаза он увидел, как вспыхнул от гнева Фоссел. — Как только отпечатаете все это, принесите мне, а так же доклады, на которых основан проект. Пока все.

Фоссел вышел, и минуту спустя Брайан уловил гневные возгласы упаковщиков. Повернувшись к ним спиной, он не спеша принялся открывать один за другим ящики стола. Верхний ящик был пуст, если не считать запечатанного письма. Оно было адресовано Айджелу. Брайан задумчиво посмотрел на него и вскрыл.

"Айджел! Я получил официальную бумагу с соглашением на замену и чувствую большое удовлетворение. У вас богатый опыт на этой проклятой планете, и я чувствую, что вы вполне справитесь с помощью моих записей. Я специализировался как исследователь в течение последних двадцати лет, и единственной причиной, почему ниджорцы попросили меня стать руководителем операции, были мои исследовательские способности и опыт. Я — ученый, а не чиновник — никто не будет это отрицать.