Чувства замедленного действия - [4]

В этот вечер Белохвост выменял у Портоса на свою пайку водки камуфлированную майку.

Глава 2 Спецэшелон

Утро выдалось пасмурным, но поезд вырвался из моросящей пелены и за час до полудня прибыл в Моздок.

На перроне царили суета, гвалт, раздавались гортанные возгласы осетин. К вагону подошел мужчина лет пятидесяти в милицейском бушлате без знаков различия. Его сопровождали двое крепких молодых парней.

Пожав командиру и комиссару руки, он представился:

– Командир сводного отряда Главка Январь.

Просто Январь – и все. Без звания и фамилии. Стало ясно, что «Январь» – это позывной и получил он его, скорее всего, по названию месяца начала командировки. Слова Ратникова получили подтверждение. Спорить не о чем, коль в тылу предпринимаются такие меры предосторожности.

Некрытов и Новиков вместе с Январем прошли в штаб, разместившийся в передвижном дощатом домике на обочине перрона.

Январь коротко ввел прибывших в курс дела.

– Место вашей службы – застава № 13, дислоцируется она на Станции. Кроме вас, там будет находиться сводный отряд железнодорожной милиции из Красноярска. Командует заставой командир красноярского отряда. Уже сегодня вечером вам предстоит заступить на смену. Времени на раскачку нет. Ваши задачи: проверка транспорта на автомагистрали Моздок – Грозный, обработка поездов, следующих на Грозный, и охрана железнодорожных грузов. Важно поддерживать добрые отношения с местным населением. Шаурский район силен казачеством, на него и надо опираться. Избегайте конфликтов, не забывайте, что люди издерганы войной. Оружие получите на месте.

Из Моздока отправились в три часа по местному времени. Маневровый тепловоз, с облупившейся местами зеленой краской, натужно и неторопливо тянул за собой полдесятка вагонов. Спецэшелон был сформирован в Моздоке за несколько часов. Временные обитатели вагонов спешно паковали вещи, готовясь к предстоящей скорой высадке. В пяти вагонах на смену товарищам, отстоявшим сорокапятисуточную вахту, ехали милиционеры. Впереди их ждала Госпожа Неизвестность.

Хорошо, если службу придется нести в соответствии с поставленными Январем задачами. А если нет? Случиться может всякое. Как войсковая единица отряд железнодорожных милиционеров значил немногое. Без грамотных и толковых командиров и соответствующего вооружения мало было бы от них пользы при непосредственном огневом контакте с боевиками.

Короткий спецэшелон пересек административную границу Чечни. На полустанках изредка в поле зрения стали попадаться выщербленные пулями станционные постройки, следы пожарищ. Веселья в вагоне поубавилось.

Заскрежетали тормоза, состав стал останавливаться.

Станция Пещерская.

На перроне стояла группа парней, вооруженных автоматами. К автоматным прикладам приторочены перевязочные пакеты. Головы парней покрыты черными косынками, завязанными узлом на затылках, мышиного цвета брюки заправлены в избитые «берцы». В кармашках разгрузочных жилетов виднелись снаряженные рожки, гранаты со вставленными запалами.

Вдруг воздух вспороли автоматные очереди, в небо полетели ракеты. Прильнувший было к окну, Док от неожиданности шарахнулся прочь и сшиб с ног Белохвоста, разминавшего пальцами сигарету.

– Спокойно, Док, – урезонил медика Сергей. – Такова традиция – приветствовать выстрелами прибывшую смену. От избытка чувств. Некоторые нервные новички от такого «здравствуйте» поначалу под стол прячутся.

– Предупреждать надо о дурацких традициях, – недовольно пробурчал Зайцев, снова подходя к окну.

Уставшие лица стрелявших выражали неподдельную радость: дождались-таки смены, выстояли, всего несколько часов отделяет их от той минуты, когда колеса начнут обратный отсчет километров. Домой!

В Пещерской эшелон уменьшился на один вагон.

Шаурская.

Снова стрельба, ракеты и счастливые лица бойцов. От Шаурской отправились лишь три вагона, постепенно сокращая расстояние до столицы мятежной республики.

Март был на исходе. Далеко позади осталась Сибирь с ее обычными в такое время двадцатиградусными морозами, а здесь за мутно-грязным вагонным окном, на откосах железнодорожного полотна вовсю буйствовала изумрудная трава, порой поднимавшаяся до пояса. Солнечные лучи не пробивали низких серых туч, медленно выползающих из-за далеких, но явственно различимых горных хребтов.

Станция встретила сибиряков ранними сумерками. Отторгнув от себя последний вагон, как ящерица хвост, коротышка-эшелон пополз дальше.

Выгрузку закончили при свете единственного светильника, установленного на столбе, и карманных фонарей. Неизбежная в таком случае суматоха постепенно улеглась.

Пока бойцы выгружали провизию и боезапас, командование обоих отрядов собралось в столовой. Некрытов и Новиков внимательно слушали широкоплечего бородатого командира сводного отряда из Барнаула, изредка задавая вопросы.

– На Станции пять постов. Первые два – у красноярцев, третий, четвертый и пятый – наши. Наиболее сложным и опасным считается третий пост. Он стоит на автомобильной трассе. Задача: досмотр автотранспорта, следующего как в Грозный, так и оттуда, за исключением воинских колонн. Четвертый пост держит под контролем грузовой парк со стороны Моздока и охраняет наш жилой вагон, пятый – перекрывает подходы со стороны станционного поселка.