Чума в Бреслау - [7]
— Вы, милашки, — прохрипел прокуренный бас, — очень пунктуальны. Я это люблю, я это люблю… Входите, входите!
Курт Абендт сбежал по лестнице сломя голову. Он мысленно складывал, что поведать отцу. Что господин советник Шольц не открывал двери до полудня. Что кто-то другой забрал газету. Что к господину советнику и к тому другому пришли две шлюхи. Он ожидал, что поразит отца своей добросовестностью, а его коллег фиакеров — откровениями на тему господина советника Шольца. К сожалению, он ошибся. Отец, выпив четвертого сегодня «зайчика», был заинтересован только ситуацией в Рурском бассейне после занятия его французскими и бельгийскими войсками и вместе со своими коллегами счел откровения сына полным бредом. Он усадил его за стол, даже купил ему лимонад, но ни за что не хотел покидать прохладное помещение Лаугнера. Через два часа он вернулся вместе с сыном домой, съел обед и лег спать. Когда пробудился после сна, он увидел, что Курт все еще говорит о советнике Шольце. Пан Абендт решил проверить, что происходит со старым занудой.
Он двинулся наверх, прихватив с собой запасные ключи. При этом он жаловался и проклинал предчувствия сына. Ему очень не нравилось, когда нарушался установленный ритм дня.
Бреслау, суббота 30 июня 1923 года, половина седьмого вечера
Мок сидел, удобно развалившись в кресле посреди комнаты, и благословлял старые платаны, которые окружали дом развлечений «Фрибеберг» на Кайзер-Вильгельм-плац и гасили жар, бьющий от раскаленного булыжника ронды. Деревья, кроме того, заглушали крики детей, которым нечего было делать, кроме как играть в олуха или — судя по мольбам какого — то несчастного — в индейцев, скачущих вокруг столба. Без этих деревьев Мок чувствовал бы вдвойне похмельную жажду, кислоту желудочных рефлексов, нетерпеливые призывы кишечника. Если бы не эти высокие деревья с чешуйчатыми лоскутами коры, Мок не испытывал бы сейчас ничего, кроме мучительных угрызений совести, вызванных глухим беспамятством вчерашних событий.
Не только благословенная тень платанов позволяла Моку на мгновение забыться. Этому способствовала молодая брюнетка, стоявшая на коленях у его ног. Увы — расслабление, которое девушка давала обеспокоенному полицейскому, не могло стать глубоким и полным, потому что она то и дело прерывала свою деятельность, чтобы потянуть носом.
— Простите, господин криминальный советник, — глухим голосом сказала спутница Мока, — у меня насморк. Вы не сердитесь?
— Ты, кажется, из Австрии, да, малышка? — спросил Мок, поглаживая ее по голове.
— Да, из-под Зальцбурга, — подтвердила девушка, неуверенно улыбаясь. — Вы узнаете по акценту?
— Нет, не по акценту, моя дорогая Хильда, — ответил Мок, легко ухватив ее за веснушчатый нос. — Мы знакомы не с сегодня, и ты знаешь, что я — надвахмистр, а не криминальный советник. А ты титулуешь меня на ранг выше. Это австрийский обычай…
— Действительно, — уже очень уверенно улыбнулась девушка. — Так всегда говорила моя мама. Она даже преувеличивала. Одного клиента она звала «придворным советником», а он был обычным почтальоном. Вы не сердитесь, правда? Мне так жаль…
— Нет, — Мок поднялся с кресла, встал у окна и уставился на листья платана, которые фильтровали пыль, вечернюю жару и крики детей. — Я не могу злиться на тебя. Ты такая милая…
Он натянул кальсоны и подошел к окну. Он выглянул через него. К дому, в котором располагался дом утех, быстрым шагом приближался дородный молодой человек в черной одежде. Телеса, тельняшка, жесткий полукруглый воротничок, а также каска извлекали на его лицо густые капли пота. Мок сочувствовал ему, тем более что откуда-то его знал. Однако он не мог вспомнить откуда. Через минуту в холле раздался звонок. Хорошо тут тебе, толстяк, подумал он с симпатией о юноше, здесь он сбросит свой черный панцирь, ему будет прохладно и приятно. Он посмотрел на Хильду, которая заманчиво разложила на кушетке свое тело, принаряженное — на конкретную просьбу Мока — только в чулки и высокие шнурованные ботинки.
— Ты очень мила, Хильда, — Мок повторил комплимент, развязал тесемку кальсон и подошел к кушетке. — Я использую твои прелести традиционным способом. A tergo.
— Ладно, — сказала девушка и приняла позу, позволяющую надвахмистру удовлетворить его потребность. Как и несколько любимых девушек Мока, она прекрасно знала эротическое значение латинских терминов a fronte, a tergo, per os[7]. Однако она была единственной, кто знал, почему полицейский их использует. «Никто об этом не спрашивал, — ответил он ей однажды. — Мне нравится твоя страсть познания. Я объясню тебе. Немецкие выражения либо вульгарны, либо анатомичны. Обратимся к языку древних римлян, которые прекрасно знали различные разновидности ars futuendi»[8].
Мок подошел к девушке и начал то, что обещал. Затем раздался стук в дверь.
— Что? — крикнул он, не прерывая действия.
— Гонец из полиции принес письмо господину надвахмистру, — содержательница борделя Ида Зимпель не была из Австрии и пользовалась надлежащими титулами. — Это очень важно.
Львов, май 1939 года. В страшных муках гибнет маленький мальчик. По городу распространяются слухи о ритуальном убийстве, совершенном иудеями. Чей ребенок станет следующим? Все рассчитывают на комиссара Эдварда Попельского. Но тот не хочет расследовать это дело. Призрак войны, которая неуклонно приближается, и страх царят в Львове. Только его преступный мир продолжает жить по старым законам. Все здесь знают Попельского. Никто не хочет ему помогать. И все боятся его мести. Перевод с польского Божены Антоняк.
Вроцлав, 1946. Настала послевоенная эпоха и теперь известный бывший комиссар львовской криминальной полиции Эдвард Попельский вынужден скрываться от Управления Безопасности ПНР.Но теперь, уже здесь во Вроцлаве похищена маленькая девочка — дочь всемогущего начальника Управления Безопасности города, и таинственно повторяется сценарий тринадцатилетней давности, когда тоже была похищена дочка одного из "королей" преступного мира Львова.Попельский лицом к лицу с врагом из прошлого.Только вместе с Эберхардом Moком он может завершить до сих пор необъяснимым дело.
Основное действие этого интеллектуального триллера, послужившего основой популярного фильма, происходит в 1933 году. В салон-вагоне берлинского экспресса находят зверски убитыми семнадцатилетнюю баронессу фон дер Мальтен и ее гувернантку, при этом салон кишит скорпионами, а на стене кровью выведена надпись непонятным шрифтом (как показывает экспертиза — старосирийским). Расследование этого ритуального убийства сталкивается с самыми неожиданными сложностями — криминального, политического и оккультного плана…
Столкновение с противником, достойным Попельского. Вроцлав, 1946 год. Настала послевоенная эпоха, и теперь известный бывший комиссар львовской криминальной полиции Эдвард Попельский вынужден скрываться от Управления Безопасности ПНР. Но теперь, уже здесь, во Вроцлаве, похищена маленькая девочка — дочь всемогущего начальника Управления Безопасности города, и таинственно повторяется сценарий тринадцатилетней давности, когда тоже была похищена дочка одного из «королей» преступного мира Львова. Попельский лицом к лицу с врагом из прошлого. Только вместе с Эберхардом Moком он может завершить до сих пор необъяснимым дело. (Из польского издания) Вроцлав, 1946 год.
Одним ласковым сентябрьским утром 1919 года в городке Бреслау находят тела четырех матросов. Рядом с ними — таинственная записка, адресованная инспектору Эберхарду Моку, в которой убийца предлагает ему поиграть в странную и опасную игру. Ставка в этой игре — жизнь тех, кто находится рядом с Моком. Чтобы найти эксцентричного убийцу, инспектору Моку придется погрузиться в лабиринт из тайных сект, запрещенных удовольствий и призрачных теней.Слабость к алкоголю и рыжеволосым женщинам, ночные кошмары и экстраординарный дар сыщика — таков Эберхард Мок, один из самых необычных и обаятельных героев-сыщиков.
Напряженный психологический триллер, разыгрывающийся в увлекательном мире двадцатых годов, населенном красивыми женщинами, вырождающимися аристократами, морфинистами и членами тайных сект. В темных переулках Вроцлава, мрачного, пропитанного преступностью города, бродит серийный убийца, которого преследует криминальный советник Эберхард Мок. Краевский создает прекрасную интригу, ловко используя формулы классического детектива и создавая свой собственный, удивительный мир.
Эта книга не о любви и не о вере. Эта книга, в которой любовь и вера выступили в роли необходимых инструментов, подобных перу и чернилам. Эта книга о тьме. О той тьме, в которой мы веселимся и смеемся, в которой любим и верим, в которой готовы умирать. О той тьме, в которой мы привыкли жить.
Эти рассказы о том, что может произойти с каждым, стоит только осознать одну важную вещь: если в вашей жизни есть страх, не стоит толковать себе, что это лишь детское безумство. Ты узнаешь, почему восьмилетний мальчик так сильно боялся темноты; как девочка стала слышать голос из своего дневника; как школьники пытались подшутить над мертвыми, и как четверо ребят мечтали о лучшей жизни, а получили… то, что получили.
Зуав играет с собой, как бы пошло это не звучало — это правда. Его сознание возникло в плавильном котле бесконечных фантастических и мифологических миров, придуманных человечеством за все время своего существования. Нейросеть сглаживает стыки, трансформирует и изгибает игровое пространство, подгоняя его под уникальный путь Зуава.
Впервые на русском — дебютный роман молодой англичанки Фионы Мозли, вошедший в шорт-лист Букеровской премии 2017 года. Критики не скупились на похвалы: «ошеломительный дебют… доподлинное чудо…» (Evening Standard), «искусно выстроенная современная притча, выдающееся достижение» (Times Literary Supplement). Газета Guardian охарактеризовала этот роман как «сельский нуар, пропитанный мифами и легендами заповедного Йоркшира», а Sunday Times — как «приключения Ганзеля и Гретель в мире „Крестного отца“». Итак, добро пожаловать в Элмет — так называлось королевство древних бриттов, располагавшееся на территории современного Йоркшира.
Кэти тяжело переживает смерть близкой подруги Элоиз — самой красивой, интересной и талантливой женщины на свете. Муж Кэти, психиатр, пытается вытащить жену из депрессии. Но терапия и лекарства не помогают, Кэти никак не может отпустить подругу. Неудивительно, ведь Элоиз постоянно приходит к ней во сне и говорит загадками, просит выяснить некую «правду» и не верить «ему». А потом и вовсе начинает мерещиться повсюду. И тогда Кэти начинает сомневаться: на самом ли деле ее подруга мертва?
Лили скрывает травмирующее прошлое под колючей внешностью, но в третьей книге эксперт по карате опускает свою защиту, на достаточно долго время, чтобы помириться с семьей и помочь раскрыть ряд ужасных убийств. Вернувшись в родной город Бартли (в двух шагах от места, где она живет в Шекспире, штат Арканзас) на свадьбу сестры Верены, Лили с головой погружается в расследование о похищении восьмилетней давности. После того, как ее бывший возлюбленный и друг Джек Лидз (частный сыщик с сомнительным прошлым) приезжает, чтобы проверить анонимную подсказку, что похититель и пропавшая девочка находятся в Бартли.
Бреслау, весна 1945 года. Шестидесятидвухлетний, отстраненный от обязанностей офицер Эберхард Мок проводит частное расследование убийства падчерицы известной антифашистки. Умудренный жизнью герой бродит по бомбардируемому городу, постоянно подвергаясь смерти. Он должен выбирать между необходимостью выяснить ситуацию и желанием обеспечить безопасность своей жены, между побегом из Бреслау и пребыванием в городе. «Крепость Бреслау» — это мастерски выстроенный детектив, основанный на лучших традициях жанра, небанальный и удивительный.