Чудовищный сговор - [2]

Чтение давало ей возможность на один вечер погрузиться в четко отлаженную модель реальности, каковую предоставлял детектив, проверить свои аналитические способности и вынести суждение об авторе, его способностях строить сюжет и подчас упрекнуть его в неточностях или шулерской игре с читателем.

– Это, дорогая моя, как в жизни. Невозможно выстроить кристально четкий сюжет. Какая-нибудь зазубринка да объявится. Но зачем же автору самому усугублять свои недостатки? Ведь старый дворецкий ни в коем случае не может быть преступником! Это против всех правил! – заявила мне как-то вечером раздраженная тетя Мила, потрясая каким-то переводным романом.

Мало-помалу тетя Мила и меня втянула в свое хобби. Я глотала один роман за другим, но у меня пока что это не принимало таких тотальных масштабов, как у нее.

Я еще как-то «держалась» по двум причинам. Во-первых, давняя, но усиливающаяся с каждым годом любовь к кинематографу.

Здесь я могла бы дать фору любому кинокритику. Помимо тысяч фильмов, просмотренных мной, я еще обладала, скажу без ложной скромности, феноменальной памятью. Однажды областная газета вздумала проводить еженедельный конкурс знатоков кинематографа. Через месяц газетчики вынуждены были свернуть этот проект, поскольку я четырежды получала суперпризы, и потом моя тетушка раздаривала тефалевскую посуду по своим знакомым.

Во-вторых, я все же была не столь свободна, как тетушка. Работа есть работа, и подчас она сжирала сутки за сутками, не оставляя и секунды того бесценного материала, который в армии называется личным временем.

– Вы работаете по специальности? – спросила меня одна дама из статистического комитета, пришедшая как-то вечером с ворохом бумажек под мышкой. – Да вы не бойтесь, опрос у нас анонимный.

– А я и не боюсь, – пожала я плечами. – Пишите, что по специальности.

Хорошо, что в этот раз статистикам не пришло в голову выяснять, по какой именно специальности я работаю. Впрочем, в дипломе, если бы я его имела, было бы написано: «референт, переводчик».

Какая-то доля правды в этом была. Я действительно могла бы исполнять эти обязанности, которые, впрочем, не исчерпывали и сотой доли навыков и умений, приобретенных мною за время учебы.

По окончании вуза мы могли заниматься как диверсионно-подрывной работой, так и вождением транспортных средств в особо трудных условиях; как переводами с африканских языков, так и восточными боевыми искусствами. Нас готовили по очень широкому профилю, причем с каждым студентом занимались индивидуально.

Впрочем, я оговорилась – не со студентом, а со студенткой. В это закрытое учебное заведение принимались лица исключительно женского пола. Меня туда пристроил папа-генерал, который в настоящее время доживал остаток своих дней с новой женой на моей далекой родине во Владивостоке. Поскольку с мачехой мне видеться решительным образом не хотелось, а в Москве оставаться не было возможности после того, как я с треском хлопнула дверью, разругавшись со своим начальством, то я и подалась к тетушке в этот волжский городок – как-никак областной центр.

– Ты хоть к обеду вернешься? – осведомилась тетя, с видимым усилием оторвавшись от своего романа. – Тефтели в холодильнике.

– Посмотрим, – пожала я плечами, – в крайнем случае перекушу по дороге.

Я могла бы этого не говорить – тетушка уже вновь погрузилась в мир злодейских страстей и яростных разборок в американской глубинке.

Спускаясь по лестнице, я подумала: не стоит ли мне получить лицензию? В конце концов, переводами я уже не занимаюсь и абитуриентов в иностранных языках не натаскиваю – это пройденный этап, хотя в первые месяцы моего пребывания здесь я зарабатывала деньги именно таким образом. Но потом судьба круто повернулась, словно солдат по команде «кругом!», и мне пришлось быстренько припомнить учебные навыки и показать, на что я способна.

История давняя, но именно с тех пор я стала работать кем-то вроде суперохраны. Молва о моих способностях быстро распространилась среди определенного контингента заинтересованных лиц, и время от времени озабоченный своими проблемами человек обращался ко мне с предложением немного подзаработать.

Обычно я не отказывалась. Не отказалась и на этот раз, хотя звонивший не уточнил специфики предлагаемой мне работы. Я отправлялась на набережную, чтобы обсудить с незнакомцем детали предстоящей акции и решить, стоит ли мне за нее браться, и если да, то за сколько.

Между тем во дворе уже выносили покойника. Обходя катафалк, я мельком осмотрела собравшуюся компанию друзей и близких сына кассирши овощного магазина. Я наконец вспомнила эту толстую меланхоличную женщину в красных клипсах. Когда я однажды покупала в ее магазине картошку, то она, посчитав цену на калькуляторе, справилась со счетами, которые лежали у нее под рукой.

Я давно замечала, что люди, приходящие проводить человека в последний путь, могут дать исчерпывающее представление о его личности.

Окинув взглядом группу людей во дворе, я могла заключить, что среди знакомых покойного были не только его ровесники, но и несколько лиц более старшего возраста. Они, в свою очередь, различались довольно существенно – и по внешности, и по одежде.