Чудовище Франкенштейна - [52]

Девушка кивнула: поразительно, как быстро они поняли друг друга.

Я побежал обратно в лес и замедлил шаг, лишь когда очутился под сенью деревьев. Чуть позже я ощутил, как Лили коснулась моего плеча, давая понять, что вернулась.

Я был в крайнем смятении и терзался вопросом, почему так вышло, что в своем бессердечии она совершила больше добра, чем я, несмотря на все мои попытки выразить сострадание.

Дрэксем

28 ноября

— Что случилось? — спросил я Лили в полдень.

— Червь, — шепнула она.

Она почти не притрагивалась к еде. Сначала я подумал, что это наши странствия отбили у нее аппетит. Истощение тоже сыграло свою роль, ведь с самого утра мы шли пешком: Лили загнала и вторую лошадь, которая тоже охромела. В полдень Лили с тоской смотрела, как я ел. У нее затряслась рука, едва она попыталась поднести к губам хлеб, который я сохранил со вчерашнего дня. Глаза наполнились слезами, и Лили швырнула кусок на землю.

— Вы так и не выздоровели? — спросил я.

Она вымученно улыбнулась.

— Вы думали, что уничтожили болезнь вместе с моим имуществом? Жаль, но это не так. — Лили устрашающе оскалилась. — Она сжирает меня заживо.

— Мы недалеко от границы. Я собирался обойти Дрэксем стороной, а затем пробраться в Шотландию. Но я вижу, что ошибался. Дрэксем — большой город. И врачи там, наверное, получше, чем тот, что был у вас в Таркенвилле.

— Врачи… — Ее лицо странно просветлело. Неужели надежда? — Вы правы, Виктор. Меня осматривал лишь один, и кто поручится за его способности? Дрэксем и впрямь большой город. Там много врачей, — свет снова померк, — но у меня нет денег, чтобы им заплатить.

— Вы могли бы рассчитаться заколкой. Если она очень дорогая, оторвите хотя бы камешек.

Своей тонкой рукой Лили накрыла заколку — последнюю память о свадьбе. Она взглянула на меня с ненавистью:

— Вы дорожите бусами своей шлюхи. Отдайте их мне, и я расплачусь — они ведь такие ценные на вид.

У нее на языке вертелись и другие колкости, но она не произнесла их. Под конец Лили затрясла головой, схватилась руками за живот и поморщилась.

В сумерках на горизонте замаячил Дрэксем, а ночью мы вошли в город. Мы держались поближе к окраинам, чтобы легче было уйти от погони. Бедные районы, осевшие здания, узкие переулки. Повсюду мусор — от гниющих отбросов до сломанной мебели, вроде той, что подобрала для нас Мирабелла.

Из темноты выступили четверо хулиганов в обносках и преградили нам путь.

— Вы нарываетесь на большие неприятности, — сказал я, не желая затевать драку.

— Ты слыхал, Джек? — сказал один из них своему тощему приятелю с пронырливой физиономией. — Этот чертов джентльмен решил нас осчастливить: советует драпать вчетвером от одного.

По знаку Джека они окружили нас.

Лили показала на ближайший ящик:

— Я ужасно устала. Можно мне смотреть сидя?

Ее просьба так удивила бандита, что он рассмеялся и кивнул. Когда Лили села, одеяло из пастушьей хижины — она носила его вместо шали — свалилось у нее с плеча.

— Эдди, глянь, какое белое платьице! — сказал Джек тому, кто был ниже всех их ростом, а затем обратился ко мне: — Я знаю, кто ты. За твою голову обещали награду. — Он ткнул в заколку Лили: — И это не картон.

Я увидел, как его алчность обрела форму намерения.

Все вчетвером набросились на меня.

Парой умелых ударов я откинул двух, но Джеку нравилось драться, а Эдди обладал раздражающим упорством. Они решили, что я играю с ними, и дразнили, дергая за плащ, пока я не развернулся, размахивая кулаками в воздухе.

— Что случилось, Виктор? — подзуживала Лили. — Вы деретесь будто слепой.

Мой следующий удар попал в цель, и она захлопала в ладоши.

Джек запрыгнул на меня сзади и стащил капюшон. Эдди в изумлении попятился.

— Немудрено, что он похищает женщин. — Эдди содрогнулся. — Как подумаешь — мороз по коже. — Ухмыляясь, он сказал Лили: — Мы оказываем вам громадную услугу, мисс.

Он поднял из мусора доску и, взвесив ее в руке, взмахнул ею, словно битой.

— Попробуй ты, Эдди. — Джек сделал глубокий реверанс, а затем отступил к Лили и бесцеремонно обнял ее за плечи.

Эти букашки не понимали, как легко их раздавить.

Эдди махал, тыкал и колол доской. Я двигался с такой же скоростью, отражая его удары. Я отталкивал его раз за разом, но ему улыбнулась удача, и он попал доской мне в ухо. Я шумно выдохнул. Выхватив доску, словно у шалуна, я огрел его кулаком по груди.

Джек был осторожнее и проворнее. Он ловко уворачивался, осыпая меня градом ударов со всех сторон, пока не обнаружил слабину чуть ниже пояса и не принялся бить по этому месту. Каждый удар все больше выводил меня из терпения.

— Виктор, если вы не поторопитесь, они лишат меня девичьей чести, — Лили притворно зевнула.

Эдди присоединился к атаке, но пожаловался:

— Ну и дылда! Стоит перед тобой этакая громадина — даже головы не видать.

— Но вы все равно меня перехитрили. — Я заскрипел зубами, готовясь дать сдачи, и театрально схватился за бок. — Теперь неделю буду кровью исходить.

— «Перехитрили»? — жеманно передразнил Джек. — За это вознаграждения не дадут. Ты уже покойник, только еще не знаешь этого.

— Да знает он, — сказала Лили так весело, что я даже обернулся. Эдди снова схватил доску и хватил меня по лицу. Тогда я сбил его с ног, и он без чувств упал в лужу.