Чудовища в янтаре-2. Улица моя тесна - [79]
— Полагаю, в определенном смысле так и обстояло, — сказал Сварог.
— А?.. — Принц уперся в него бешеным взглядом. — У вас что-то есть?
— Да, сообщение от Мистериора, — сказал Сварог. — Я еще не знал, что вы прилетите, не знал о нападении на Роменталь… За несколько часов до того в тех местах зарегистрировали проявление черной магии непонятной природы. Так они выражаются: «единичные всплески» — и в Мистериоре есть своя бюрократия, казенные термины. Только идиот не усмотрит связи меж двумя событиями…
— Да уж, несомненно, есть связь… — сказал принц убежденно. — Они бы так поступили, будучи исключительно черным колдовством обмороченные. Уф! Даже чуточку легче на душе! Значит, они так поступили не по собственной воле, а мороку подвергшись. Даже от сердца отлегло — ну в самом деле, куда обычному человеку против черной магии… А что там насчет подробностей?
— Еще не знаю, — сказал Сварог. — И в Мистериоре не знают. Я же говорю, они не смогли определить природу «всплесков». Нечто прежде не встречавшееся.
И мысленно продолжил: «В точности как в прошлый „всплеск“. Косяком пошла непонятная черная магия, и если бы только в Каталауне — о чем принц пока что не знает…»
— От души отлегло, — продолжал принц. — Они не по своему хотению, это легче перенести… Лорд Сварог, у вас не найдется еще бутылочки лечебного?
Сварог, мысленно вздохнув, достал вторую бутылку келимаса, поставил перед принцем. Элвар щелкнул пальцами — и с горлышка облачком коричневой пыли взвился сургуч, освободив пробку, которую принц выдернул с той же сноровкой. Снова долгое бульканье, пустая бутылка встала рядом с сестрой.
В правом верхнем углу экрана замигал синий огонек, и мигом позже на экран вывалилось довольно обширное сообщение. Сидевшему с обратной стороны экрана принцу он был невидим, как любому, — никакой магии, просто технические особенности здешних компьютеров…
«Час от часу не легче, — подумал Сварог, пробежав глазами текст. — Словно нечто с цепи сорвалось…»
— У вас все?
— А что, этого мало? — яростно фыркнул принц. — Все, в общем, остаются мои чувства, а их к делу не подошьешь…
— В таком случае… — сказал Сварог мягко, но решительно. — Я вам искренне сочувствую, ваше высочество, понимаю, что вам пришлось пережить. Однако… У меня сейчас выше макушки других серьезных забот. Словно внезапный обвал в горах… В Горроте происходит что-то непонятное, хорошо еще, что никакой магии не засекли. Зато в Харлане и маркизате Вантерн полным-полно «точечных всплесков», покрыли карту, как сыпью… Мне нужно работать…
— Да, понимаю, — сговорчиво сказал принц, подняв перед грудью обе ладони. — Говорю же, мозги не пропил. Вы уж работайте на совесть… — Он встал.
— Я распорядился, — сказал Сварог. — Там, в приемной, камер-лакей, он вас проводит в ваши обычные апартаменты. Туда уже доставили вдоволь… целебного. Переоденьтесь, раны залечите…
Когда принц ушел, бормоча ругательства, Сварог перечитал сообщение. Оно ничего не проясняло, лишь усугубляло уже свалившиеся на голову загадки. Докладывали летчики, те самые, с замаскированных под самолет виман, которые Сварог вместе с другими настоящими самолетами держал в Акобаре. Из их сообщения следовало, что на летном поле, конфискованном у владельца (правда, с подлежащей компенсацией) ипподроме, вдруг объявился барон Скалитау с двумя людьми, залез в виману и стал кричать, что ему необходимо вылететь в Латерану. Летчики без приказа не согласились было — но тут на ипподром влетел конный отряд и помчался прямо к самолетам, стреляя издали. Поневоле пришлось идти на взлет и взять курс на Латерану. Судьба двух оставшихся самолетов неизвестна — в них-то летчики не дежурили, сидели в отведенном под диспетчерскую домике на ипподроме — и, по мнению пилотов, вряд ли успели добежать до своих машин — вимана взлетела, по пятам преследуемая ожесточенно палившими всадниками, будь это обычный самолет, ему давно продырявили бы бензобаки…
Положение усугублялось тем, что в Акобаре никто не отвечал на вызовы Сварога, никто из шести связников — ни «абертанские школярки», приставленные охранять Литту, ни люди из восьмого департамента и девятого стола. Ничего доброго это повальное молчание не сулило, особенно угнетало то, что молчали «школярки». Конечно же, он задействовал и Золотого Обезьяна, обосновавшегося в «Медвежьей берлоге», и наблюдателей из двух своих спецслужб, располагавшихся там же, — но подробных отчетов пока что не поступило…
Их еще не было, когда минут через двадцать появился барон Скалитау, чем-то напоминавший сейчас принца Эвалара — разве что на одежде нет пятен грязи и крови, но вид довольно растерзанный. Голова перевязана таким же полотном с проступившим кровяным пятном.
