Чудодейственное средство - [2]

Нет, он не был каким-то особенным альтруистом. Просто весь смысл его жизни состоял в том, чтобы резать, кроить и приводить в порядок человеческую плоть теплой сталью, швами и собственными руками. Он понял, что именно в этом заключается его предназначение, еще в тот момент, когда впервые взял в руки скальпель, а потом оттачивал свои незаурядные способности в больницах скорой помощи Балтимора, а затем в военно-полевых госпиталях Сирии, Турции и Саудовской Аравии, где получил чин капитана. Он пережил пять бурных браков, но ни одну из своих супруг не ценил больше скальпеля и считал, что его способности, ненужные больше на родине, вполне пригодятся в какой-нибудь бедной стране. Он был готов работать даже бесплатно. Речь шла отнюдь не о деньгах.

Его уже почти взяли в Намибию, когда Соединенные Штаты закрыли свои границы. Они сделали это не только для того, чтобы поставить преграду на пути нового поколения террористов, но и для того, чтобы не выпустить технологии, которые можно было обратить во вред им самим. Ни к чему хорошему это не привело. Почти каждую неделю на территории Соединенных Штатов взрывались очередные бомбы, заложенные террористически настроенными представителями американских же национальных меньшинств, а в других странах постоянно возникали новые модификации наноприборов… Как бы то ни было, но все пути к африканским больницам теперь были Фэрберну заказаны.

В отчаянии он обратился к коллегам-хирургам. Через пару бесконечно долгих месяцев ему организовали невероятно дорогостоящее бегство. Наконец он отправился в техасский городок Игл-Пасс на встречу с первым из проводников, которые должны были переправить его сначала через американскую границу, потом - на ту сторону экватора, а потом - и на другую сторону Атлантического океана. Однако проводник так и не появился, а Фэрберну пришлось проделать томительный путь домой на автомобиле. При этом у него было время обдумать произошедшее. Его могли просто надуть, или проводник испугался правительственных агентов…

Судя по огромным черным автомобилям, шнырявшим по всему Техасу, во всем наверняка виновато правительство!

"До Нового года осталось полминуты!" - радостно воскликнула дикторша.

"Местные новости!" - приказал Фэрберн, и на голографическом экране появился парк Молл [Молл (в Вашингтоне) - большой парк в центре города, протянувшийся от мемориала Линкольна до здания Капитолия.] в пяти милях от его дома. Здесь было столько народу, что человеческие головы казались на общем плане камнями мостовой. Иллюзия пропадала лишь тогда, когда камеры фокусировались на отдельных разрумянившихся лицах.

Фэрберн устроился в кресле за рабочим столом, сжав в левой руке, которой всегда проводил самые ответственные операции, Чудодейственное Средство, казавшееся ему теперь очень тяжелым скальпелем.

"Осталось пятнадцать секунд!" - завопил другой диктор, и толпа вторила эхом его отсчету, словно в такт ударам сердца.

"Четырнадцать! Тринадцать! Двенадцать! Одиннадцать!.."

Глядя на голографический экран, изображавший теперь небо над мемориалом Линкольна [Мемориал Линкольна в Вашингтоне расположен в парке на берегу реки Потомак.], Фэрберн взвел курок Чудодейственного Средства и ткнул его ствол себе прямо под нижнюю челюсть.

Как только над Потомаком засверкают фейерверки, у него в мозгу тоже полыхнет красно-белая вспышка, и его мозг не соберут воедино даже вся королевская конница и вся королевская рать…

В этот момент Фэрберн рассеянно подумал о том, именем которой из бывших жен зовется та пуля, которая его прикончит.

"Восемь! Семь! Шесть!.."

Фэрберн не без удовольствия ощущал кожей прохладу металла. Его палец на курке напрягся. Повинуясь мгновенному капризу, он потянулся к шахматной доске и сбил с нее щелчком черного короля.

"Три! Две!.."

Портьеры на восточном окне кабинета Фэрберна озарились белой вспышкой, тут же превратившейся в отблески оранжевого адского пламени. Изображение на голографическом экране исчезло, а в репродукторах оглушительно завизжало и затихло. В кабинете сгустился мрак…

Несколько мгновений Фэрберн не понимал, спустил ли он курок.

Неужели именно это и ощущаешь, вышибив себе мозги?!

Доктор разжал руку. Чудодейственное Средство выпало из его онемевших пальцев и упало на пол со стуком комьев земли о крышку гроба.

Прошло несколько мгновений, прежде чем Фэрберн понял, что все еще жив, кое-как поднялся на ноги и отдернул с окна портьеры.

Кабинет находился на втором этаже. Из его окна были прекрасно видны дворик и садик, но красное зарево на северо-востоке постепенно охватывало все пасмурное ночное небо.

Вокруг царила неестественно мертвая тишина. Лампочки у дверей домов с непонимающим видом смотрели в небо. Люди с хлопушками, веселившиеся в соседнем дворе в шутовских колпаках, застыли с открытыми ртами вокруг украшенной елочки…

Тем временем окутанный дымом столб оранжевого огня ударил о невидимый свод небес и стал расплываться в форме огромного гриба.

"Боже мой! " - в благоговейном ужасе пробормотал Фэрберн.

Внезапно гриб исчез за черными облаками пыли и обломков, несшимися на Арлингтон, как всадники Апокалипсиса. Фэрберн бросился на пол за секунду до того, как подлетела ударная волна. Стекла в окнах разлетелись на миллионы острейших игл, со свистом вонзившихся в противоположную стену. Фэрберну показалось, что у него над головой промчался грузовой поезд. Доктор едва успел закрыть голову руками.