Чудо в аббатстве - [111]

— А я бы предпочла быть у тебя единственной. Хани беспокоила меня. Ведь ее ненависть могла быть столь же неистовой, как и любовь.

* * *

Мир в стране не мог длиться долго. Матушка пришла сообщить, что Саймон Кейсман опять отлучился «по делу». Она была встревожена, я видела это, и мне хотелось знать, к чему приведет это «дело».

Саймон Кейсман был умен. Он не стал бы выступать открыто на стороне королевы Джейн, но я была уверена: если бы она сумела захватить трон, стал бы ее поддерживать от всего сердца. И я подумала, не затевается ли какой-нибудь новый заговор.

Вскоре все выяснилось. Сэр Томас Уайтат возглавил восстание против королевы Марии.

Матушка поспешила в Аббатство с сообщением, что королева Мария находится в Уайтхолле, а сторонники сэра Томаса Уайтата уже движутся к городу. Королева в отчаянии.

— Мария знает, это конец ее правления. — Голос матушки торжествующе звенел. Я спросила:

— Где твой муж?

Мать загадочно улыбнулась.

— Я беспокоюсь о тебе, Дамаск, — тотчас же сказала она. — Я хочу, чтобы ты забрала девочек и перешла в Кейсман-корт. Я бы не хотела, чтобы ты оставалась сейчас здесь, когда торжествует правое дело.

— А если сэр Томас потерпит поражение?

— Никогда.

— Мама, — спросила я, — где твой муж?

— Он занят делом, — ответила она.

— Делом? — спросила я. — Вместе с сэром Томасом?

Она не ответила, а я не настаивала, потому что боялась за нас. Я спросила:

— Сэр Томас хочет посадить на трон Джейн Грей или принцессу Елизавету? И ты думаешь, что народ будет стоять и смотреть, как свергают его законную королеву?

— Я хочу, чтобы ты пошла со мной в Кейсман-корт, — ответила матушка.

Холодным февральским днем, на следующий день после того, как мать умоляла меня быть благоразумной, войска восставших вошли в Лондон, и начались бои на улицах столицы.

Я слышала, что королева не потеряла присутствия духа, ведь именно ей пришлось утешать рыдающих придворных дам. Позже я узнала, как близок был Уайтат к успеху. Возможно, он бы и победил, но, окруженный и отрезанный от своих войск на Флит-стрит, сдался, сочтя битву проигранной.

Матушка пришла в отчаяние, и я, зная, что Саймона нет, отправилась в Кейсман-корт проведать ее.

— Что происходит? — спрашивала она. — Почему эта католичка всегда побеждает?

— Наверное, — ответила я, — потому, что она законная королева.

Вскоре после этого Джейн, королеву девяти дней, и ее мужа казнили. Это был печальный день даже для фанатичных папистов, ибо они хорошо понимали, что шестнадцатилетняя королева никому не враг и не виновна. Она не желала короны, ее заставили честолюбивый свекр и муж. И вот Джейн с завязанными глазами отвели к плахе, и ее светловолосая голова упала с плеч.

Принцесса Елизавета тоже была замешана в восстании. Поговаривали, что сэр Томас хотел отдать корону ей, а не Джейн.

— Елизавета очень коварна, — сказал Бруно, — и жаждет взойти на престол. Жаль, что они не отрубили голову ей вместо Джейн.

— Бедная Елизавета! — возразила я. — Она так молода.

— Ей двадцать лет — достаточно много для того, чтобы вынашивать честолюбивые замыслы Королеве не следовало оставлять ее в живых.

Но королева пощадила ее, потому что сэр Томас Уайтат, которому в апреле того же года отрубили голову, заявил перед смертью, что принцесса Елизавета не замешана в заговоре против своей сестры.

Саймон Кейсман вернулся домой. Я размышляла, какую роль сыграл он в восстании. Ведь, будучи участником заговора, он смог исчезнуть раньше, чем о его участии стало известно властям. Я была убеждена в том, что Кейсман хотел бы увидеть конец правления королевы Марии, предотвратить возвращение власти Рима и увидеть на престоле правителя-протестантанта.

Было очевидно, что он выбрал Елизавету.

По мнению Бруно, Елизавета избрала религию, как и политику, из соображений выгоды. Королева была католичкой, ее предполагаемый брак с испанцем был непопулярным. Желая сыграть на этом, Елизавета стала поддерживать протестантов.

Люди все больше и больше прислушивались к ней. Некоторые из бывших сторонников Марии хотели бы теперь, чтобы во главе государства стояла Елизавета. Мысли и надежды многих были обращены к дочери Анны Болейн. К счастью, королева Мария не была мстительна. Говорили, что она помнит свою детскую дружбу с обаятельной младшей сестричкой.

Моя мать появилась в Аббатстве со своими обычными гостинцами. С ней пришли близнецы: они пользовались каждым случаем побывать у нас, поэтому вызвались нести корзинку.

Девочки прибежали посмотреть, что принесла бабушка, и послушать новости.

— Ну и чудеса творятся в Сити! — сказала, усаживаясь, матушка.

— Расскажи нам, бабушка, — потребовала Кэтрин.

— Дело в том, моя дорогая, что на Олдгейт-стрит появился дом с привидениями, хотя, возможно, там и нет привидений. Возможно, что там обитает ангел Божий. Кто знает?

— Ну, продолжай же, — нетерпеливо сказала Кэтрин. — Ох, бабушка, ты всегда сводишь меня с ума, заставляя ждать продолжения истории.

— Потерпи, — сказала я. — Всему свое время.

— Ax! — воскликнула Кэтрин. — Ну, бабушка, расскажи же сейчас.

— Это голос, который идет из кирпичной стены, — произнес Питер. — Я его слышал. А ты слышал, Пол? Пол кивнул, он во всем соглашался с братом.