Чудо десяти дней - [87]

Но если так оно и было, то что мог знать настоящий виновник? Он должен был знать основной факт, — что Говард, без всяких манипуляций, по своей воле нарушил две заповеди или, вернее, совершил два преступления против свода этических правил, которые мы называем десятью заповедями. Я говорю, что истинный виновник должен был это знать, мистер Ван Хорн. И вот почему если мы станем утверждать обратное, то невольно признаем, будто у настоящего виновника, мистера Икс, имелся свой, независимый от поступков Говарда, «план десяти заповедей». Но это немыслимо. Нет, именно нарушенные Говардом первые две заповеди — «не желай жены ближнего» и «не прелюбодействуй» — побудили виновника составить обширный план, в соответствии с которым Говарду предстояло нарушить уже все заповеди. Или все, кроме одной, мистер Ван Хорн, хоть общая иллюзия связывалась как раз с этой, одной заповедью. Сейчас я подхожу к кульминационному пункту моего аргумента, и он, наконец, займет надлежащее ему место.

Эллери налил себе стакан воды. Он поднес его к губам, но, посмотрев на стакан, тут же протер пальцами в перчатках стеклянную поверхность, к которой прикоснулся, и отставил его в сторону, так и не выпив воду.

— Откуда виновник мог знать, что Говард пожелал Салли, а затем удовлетворил свое желание и овладел ею? У него был только один способ. С самого начала это было известно двоим — Говарду и Салли. Они никому не рассказывали о своей любовной связи, кроме меня. И я тоже никому не говорил о ней. Нельзя даже допустить, будто кто-нибудь из нас троих — особенно Говард и Салли — поделились тайной с четвертым. Я сразу отверг подобное предположение.

Ведь все проблемы возникли из-за их упорного молчания, то есть из-за отказа говорить. Да и я не имел права разглашать их секрет.

Откуда же виновнику удалось узнать? И как он это обнаружил? Имелись ли факты, позволявшие ему раскрыть тайну?

Да! Имелись! Говард оставил письменный «отчет» о своих чувствах и подробностях любовной связи с Салли. По глупости он написал ей четыре письма о случившемся на озере Фаризи. Вывод? Виновник прочел его письма.

Это очень важно, мистер Ван Хорн! — воскликнул Эллери. — Значит, кто-то еще прочел его письма… загадочная личность ознакомилась с их содержанием и получила возможность шантажировать Салли! Разве я говорил кому-либо еще? Да с чего бы я стал рассказывать об этом постороннему человеку? Почему бы мне прямо не ответить… Виновник Икс прочел письмо, шантажист прочел письма, выходит, виновник Икс и является шантажистом?

Дидрих не отрываясь глядел на стакан, который Эллери поставил на стол. Стакан точно заворожил его.

— Но теперь, мистер Ван Хорн, — дрожащим голосом произнес Эллери, — мы можем оставить в покое математические символы и вернуться к человеческим меркам. Кем же был виновник Икс? Я это уже доказал. Им были вы, мистер Ван Хорн. Но виновник равнозначен шантажисту. Следовательно, мистер Ван Хорн, именно вы шантажировали Говарда и Салли.

Дидрих поднял голову, и Эллери увидел его лицо. Увиденное заставило его продолжить свои доказательства в более быстром темпе, как будто любая запинка могла привести к проигрышу в их поединке.

— Я думаю, это была точка отсчета в моих размышлениях сегодня вечером на кладбищенской скамье, мистер Ван Хорн. И я словно вернулся в прошлый год, к моему «блистательному» анализу, когда я безжалостным совершенством своих рассуждений нанес Говарду смертельные удары. Мне стало ясно, мистер Ван Хорн, — сказал Эллери, окинув собеседника столь холодным и неприязненным взглядом, что огромные глаза Дидриха сверкнули на весь кабинет, — что хотя мои рассуждения и были безжалостными, но оказались крайне далекими от совершенства. Я допустил немало ошибок. И если бы речь шла только о небрежности и натяжках! Нет, в моих доказательствах зияла огромная логическая «дыра». Я умудрился не задать важнейший вопрос о личности шантажиста! Бессознательно, глупо я принял как данность часто повторявшееся утверждение, будто шантажистом был грабитель Джон Доу. Но никакого Джона Доу не существовало, мистер Ван Хорн. И грабителя тоже не существовало. Вы были Джоном Доу, мистер Ван Хорн, и вы были шантажистом!

Он помедлил, но Дидрих ничего ему не ответил, и Эллери опять продолжил:

— Как же вы сделались шантажистом? По-моему, очень просто. В мае прошлого года или в начале июня вы обнаружили в шкатулке Салли двойное дно. И нашли в нем четыре письма. Это произошло совершенно случайно: вы клали туда или вынимали оттуда какую-нибудь драгоценность Салли и выронили из рук шкатулку. В ней открылось двойное дно, и вы увидели письмо. Уже сам факт, что они хранились в тайнике, побудил вас — или из любопытства, или благодаря постоянному интересу ко всем делам вашей жены — прочесть их. Или, возможно, вам бросились в глаза какие-то слова или фразы, хотя вы совсем не собирались их читать. Письма не лежали в конвертах, и, если эти слова или фразы привлекли ваше внимание, вам захотелось дочитать их до конца.

Дидрих по-прежнему не откликался.

— Вы ни единым намеком не дали понять жене и сыну, что вам известен их секрет. Разумеется, нет! Они ошибались в своих оценках и судили о вас до смешного неверно. Сколько раз они заявляли мне, будто вы ни о чем не подозреваете! Какими они были глупцами, какими несмышленышами! Они ограждали вас от малейших подозрений, а вы уже несколько месяцев знали об их связи! И как умело вы играли роль наивного, несведущего простачка.